— Лея, стой! — хватает меня за локоть и разворачивает к себе, я прям утыкаюсь в грудь Вовчика. Приятно пахнет, но совершенно не мой запах. Вот запах Каана другой, более дразнящий, такой, что мурашки по коже, бабочки в животе и хочется уткнуться в его одежду и жадно вдыхать. Поднимаю глаза, губы Вовчика рядом. И он смотрит на мои губы с вожделением. Забавно, но сейчас его явное желание меня не трогает.
— Отпусти. — тихо прошу Вовчика, пытаясь осторожно высвободиться из его захвата.
— Лея… Я так скучал по тебе. После тебя все словно стало не так, как надо.
— Отпусти.
— Люблю тебя. Прости меня, идиота такого, я никогда больше не заставляю тебя плакать, только улыбаться и смеяться.
— Вов, все кончено. Ты можешь уверять меня в бесконечной своей любви, но я тебя не люблю. — мне удается вырваться из этих ненужных объятий. Вовчик хмурится, я поправляю ремешок сумочки.
— А кого ты любишь? — вопрос странный, я пожимаю на него плечами. Того, кого я люблю, его нет рядом, он живет где-то без меня. Как и я без него.
Рассеянно оглядываю парковку, не обращаю внимания на возникшую машину, на человека возле нее, но что-то изнутри заставляет меня взглянуть еще раз. И…я сглатываю, моргаю, еще раз моргаю, не веря своим глазами. Не отвечаю Вовчику, но еще в сомнениях, как поступить дальше. Кинуться на шею? Или отвернуться и сделать вид, что не заметила? А вдруг вновь оттолкнет? Хотя тогда он бы сейчас здесь не стоял. Он тут! Меня эта мысль шарахает, как шаровая молния. Я в полной мере осознаю, что Каан, стоящий возле черного «мерседеса» не плод моего воображения. Прикрываю рот ладошкой, смеюсь, вызывая у Вовчика недоумение.
— Лея? — бывший все еще пытается обратить мое внимание на себя, но бесполезно, я уже забываю о нем, шагаю в сторону человека, которого люблю. Я срываюсь на бег, радуясь, что додумалась в этот раз сменить любимые каблуки на плоскую подошву.
— Мави… — выдыхает мне в губы Каан, как только я врезаюсь в его грудь, крепко к ней прижавшись. Он стискивает меня до хруста, до полного перекрытия кислорода, до боли в груди, но я не протестую. Утыкается мне в макушку, прячет свое лицо в моих волосах, как я свое у него на груди, пользуясь его водолазкой как платком для слез.
Наши губы находя друг друга быстрее, чем мы соображаем. Стукаемся зубами, переплетаем языки, вторгаясь друг другу максимально глубок, как можно. Я дышу с ним единым воздухом, я чувствую его вкус у себя на языке и млею, ноги подгибаются. Каан удерживает меня, отстраняется, с нежностью гладит по лицу.
— Тебе потребовалось два месяца, чтобы понять, что без меня не можешь? — с укором в голосе спрашиваю, он усмехается, выразительно играя бровями.