Взять тряпку.
Окунуть в ведро с водой.
Выкрутить.
Сам Мацуо Басё от зависти все ногти на руках сгрыз бы. Жаль, нет его здесь, великого поэта. Странствует где-то, саке пьёт. А мы здесь. Не со стороны смотрим, изнутри. Постигаем поэзию на практике. Тряпку выкрутить, опустить на пол перед собой. Взять покрепче.
Протереть пол слева направо. Широким махом.
— Хай[73], сенсей!
Протереть пол справа налево. Широким махом.
— Хай, сенсей!
Шаг вперед. На крабьих ногах. Не отрывая тряпки от пола.
Взять ведро. Подтянуть поближе.
Боги, моя поясница!
Протереть пол слева направо. Широким махом.
— Хай, сенсей!
Протереть пол справа налево. Широким махом.
— Хай, сенсей!
Шаг вперед. Шаг вперед. Шаг вперед.
Взять ведро. Подтянуть.
Зал кончился.
Повернуться лицом ко входу. Не вставая.
Не убирая рук с тряпки.
Протереть пол слева направо. Протереть пол справа налево.
Боги, моя спина! Мои бёдра!
Шаг.
Слева направо. Справа налево.
Подтянуть ведро.
Почему я не умер во младенчестве?!
Сенсей Ясухиро сейчас во дворе. Я слышу его голос. Милосердный Будда, почему я не там, во дворе, со старшими учениками? Почему я не трудился усердно, чтобы пополнить их ряды? Сенсей Ясухиро такой добрый, такой заботливый, не то что эта ужасная женщина, которая теперь этот ужасный мужчина Нобуюки Кубо-второй…
— Эй, крабы? Почему пол ещё грязный?!
Да с этого пола есть можно! Доски облизывать!
— Принесите свежей воды! Моем дальше!
Если так она мучила своего ученика, неудивительно, что он её зарезал.
— Господин Рэйден! Вы свернете себе шею.
— Я?
— Разумеется, вы. Почему вы все время на меня поглядываете?
— Хочу пригласить вас в лапшичную старого Ючи.
— Сейчас?!
— Нет. После занятий.
— Это служебное приглашение?
— Личное, сенсей.
— Во всем, что касается дел за пределами этого додзё, я вам не сенсей. С радостью принимаю ваше приглашение. За еду заплачу̀ я. Это меньшее, чем я могу отплатить вам за содействие в получении грамоты. Ноги шире!
х х х
Шёл дождь, я ждал под навесом.
Болело все.
Видя мои страдания, дядюшка Ючи вертелся вокруг несчастного Торюмона Рэйдена ужом: приносил свежий чай, закармливал сладостями. Пригнал служанку, чтобы та разминала мне плечи, затем мальчика на побегушках — чтобы тот массировал мне ступни. Вооружил обоих флаконом змеиного масла[74], спасающего от ломоты в суставах. Когда хозяин лапшичной решил послать за слепым массажистом, чтобы слепец размял мне недоразмятое, я поднял знамя мятежа.
Велел подать саке.
Тут она и пришла. Понимаю, это недостойно, а для младшего дознавателя службы Карпа-и-Дракона — и вовсе позор, но я не мог воспринимать Нобуюки Кубо-второго иначе как женщину. Смотрел на молодого широкоплечего самурая, а видел бледную до синевы госпожу Йоко, восставшую из могилы.