— Такая опасная царапина? — Степе от одного тона стало не по себе. А потом он вспомнил легенды про укус оборотня из родного мира. Во время путешествия на лодке как-то к слову пришлось, отчего Мява хихикала до самого вечера, поминутно предлагая «маленький кусь, чтобы уши выросли!» И вот теперь до студента вдруг дошло, каких звероморфов имели в виду древние сказители! — Я что, сам таким мог стать?!
— Точно нет, — покачала головой ведающая. — То путь злых и слабых душ — сдаться одержимости, а ты… куда сильнее внутри, чем я думала. Но все же не настолько, чтобы на одной воле одолеть скверну, обернув внесенное себе на пользу. Промедли мы хоть немного… Пришлось бы десницу отнять. А поздней осенью, ранней весной или зимой — пришлось бы рубить сразу.
Парня ощутимо тряхнуло от таких откровений.
— А если не конечность пострадает, а тело? — вырвалось у него, потому что ответ он знать не хотел.
— Лихорадка, долгая, сжигающая жир и мясо до самых костей. Коли выдержать и не помереть — перекосит на один бок. Или ноги отнимуться. Или горб вырастет — это с какой стороны рана была, — поспешила просветить своего «котенка» добрая Мява.
— И что, неужели ничего нельзя сделать?! — Отчаянную попытку Степана хоть как-то вызнать о «лекарстве» можно было понять. Совсем не ту информацию на него вывалили, после которой можно спокойно спать по ночам.
Девушки переглянулись, и оборотень совсем другим тоном медленно проговорила:
— Ежели вдруг так окажется, что воля у тебя сильна, как у князя-богатыря из легенд, то… Говорят, злую волю духа тёмного можно не просто в себе уморить, а покорить. Поменять. Частью себя сделать, своей души. Так и появились племена способных оборачиваться.
И пока попаданец переваривал откровение, кошкодевушка вдруг неожиданно выдала:
— И я была не права, когда заругала тебя за драку. Не вмешайся ты вчера вечером — Ничке бы еще как досталось! Да и мне тоже… Надо только тебе оружие подходящее подобрать, Стёпа.
* * *
Разумеется, самая богатая деревня в округе так же стояла на тракте. Точнее, на перекрестке последнего с какой-то, лишь менее хоженой-езженой дорогой. Учитывая, что разросшееся поселение давно вырубило под корень все окрестные рощи на дома да на дрова — надо полагать, вела тот путь к все еще недалекой границе Полночного леса, все еще опасной. Отваги лесорубам придавало наличие княжеской ведающей, по слухам с годами все менее любившей покидать уютный терем. А это и лечение неизбежных травм, и снятие проклятий, и какие-никакие, да амулеты-заговоры.
— Вот, стал быть, старосты дом, а вот — госпожи ведуньи терем, — для надежности деревенский мужик, занимающийся подновлением невысокого плетня вокруг настоящей площади в центре поселения, еще и рукой ткнул. Хотя мог бы не утруждаться: между владениями местного управителя, вроде как всем миром избранного и присланного княжеского ставленника даже ограды не наблюдалось. А вот вокруг указанных строений, окруженных конюшней, парочкой амбаров и еще какими-то постройками за малым едва ли не частокол возвышался: такие толстые столбы поддерживали изгородь и так часто они стояли.