Алек ни разу не подумал о том, что дарит ей слишком много за раз, напротив, он хотел давать ей больше и больше. Странное чувство — Алессандро вёл счёт подаркам для своей жены, она имела дурную привычку в приступе шопоголизма скупать всё, что видит, присылая ему счёт за счётом, но с Изабеллой всё было иначе. Наверное, потому что она почти ничего не просила, несмотря на то, что Алек дал ей полный карт-бланш на пользование своей кредиткой.
Он дожидался в фойе, когда Изабелла вышла из лифта. Её блистательный образ отразился во всех зеркалах: красная помада, густые, чёрные ресницы, волосы, забранные в простую высокую причёску, платье — чёрное, бархатное, с глубоким изгибом выреза, обрамляющего красиво приподнятую грудь. У него перехватило дух. Изабелла Бланко выглядела торжественно и в то же время невероятно соблазнительно, она потрясающе гармонировала с ним. Алеку безумно хотелось вывести её в общество. Хотелось, чтобы ею любовались и завидовали ему, как бы мелочно и по-ребячьи это не звучало.
— Привет, — прошелестела она тихим, чуть сорванным голосом и опустила глаза. Яблочки её щёк покраснели. Алек подошёл к ней, взял за руку, поцеловал её холодные пальцы.
— Кое-чего не хватает.
Алек подвёл её к одному из зеркал, по очереди раскрыл футляры с драгоценностями.
— Алек… — выдохнула Изабелла. Так, словно никогда ничего подобного не носила. — У тебя такой тонкий вкус.
Тогда, на мэрском балу Изабелла блистала, словно рождественская ель. Тогда жирная свинья Осборн сделал всё, чтобы с неё не сводили глаз. И Алек попался. Но Алек считал, что Изабелла Бланко достойна куда более изящного обрамления. Он наблюдал как она вставляет серьги в крохотные отверстия в мочках ушей, как дотрагивается до колье, усыпанное сотнями мелких и крупных камней, не решаясь взять его в руки. Алек помог ей — небрежным движением, будто это ничего не стоящая безделушка, а не ювелирное произведение искусства за двадцать пять тысяч, вынул его из футляры, набросил ей на грудь, застегнул карабин позади на шее, там, где бледная полоска телесного цвета пластыря контрастировала с её оливковой кожей. Не удержавшись, он приобнял её за талию и поцеловал её в шею, в манящую ямку на линии роста волос.
— Последний штрих, — он кивнул на черную коробку.
Мимо проскользнул кто-то из жильцов, где-то у входа маячили охрана и портье, но Алеку было всё равно. Он снова был поглощён ей. Даже вне постели она занимала всё его внимание. Даже вне постели его сердце грохотало, словно на скачках. Он не помнил, чтобы чувствовал нечто подобное с бывшей женой или с кем-то другим — всё, что было до Изабеллы, словно накрылось белой простынёй, остались только очертания. И всё это случилось так быстро… Изабелла Бланко угодила в этот эмоциональный кавардак, случившийся с ним после известия об изменах Габриэле, и Алек не знал, настоящее ли то, что происходит между ними или он просто спасается в ней. Алек не знал, но предпочитал отдаться на волю чувств.