? Сторожить запертую дверь? Бродить возле окон?
Он не Рембо и не Человек-паук, и если захочет до нас добраться, то точно сделает это бесшумно.
Наливаю себе сразу половину бокала и осушаю в три глотка.
Аура у него цвета индиго… Что за ересь! Он просто псих-переросток, взращенный на вседозволенности и тотальной любви матери. Может, Игорь где-то и перегибал со строгостью, однако же шлюх под сына подкладывать умудрялся. Хорош отец, ответственно подошёл к вопросам сексуального воспитания ребёнка.
Если это это всё правда, конечно…
С чего я вообще взяла, что всё рассказанное им действительно было?
Он так виртуозно пудрил мне мозг своей загадочностью и смазливым лицом, что я как дура внимала каждому его слову, даже не задумываясь, что всё это он мог просто сочинять на ходу.
А может, он говорил правду. Как проверить? Если только…
Судорожно достаю из кармана халата мобильный и далеко не с первой попытки включаю калькулятор: триста семьдесят разделить на три и умножить на сто шестьдесят, равно… девятнадцать тысяч семьсот тридцать три и три. Через точечку.
Нет, он всё-таки псих.
Побеждённо роняю голову на сложенные на столешнице руки.
Я всё не могла взять в толк, зачем храню столько недель эти бесполезные цифры в памяти. Теперь понимаю — для того, чтобы однажды найти подтверждение его повёрнутым не в ту сторону извилинам.
Он ненормальный. Он социально-опасный. Его нужно оградить от общества! Наверное, всё-таки стоило позвонить тогда в полицию… Запихнуть глубже свои эмоции и чувства.
Сын — вот что самое важное, а не содержимое штанов двадцатилетнего психопата. Чем я только думала… Хотя ясно, чем.
За надёжно запертой на два замка дверью раздаётся едва уловимый звук, и внутри меня всё холодеет от ужаса. По инерции выхватываю из подставки для ножей огромный тесак для разделки мяса и на цыпочках крадусь в прихожую. Еле дыша выглядываю в глазок — тусклый прямоугольник лестничной клетки, лифт, сонная тишина.
С облегчением возвращаюсь обратно в кухню и, положив нож в пределах видимости, наполняю до краёв ещё один бокал.
Кажется, я однозначно начинаю сходить с ума. И, что самое страшное, в глубине души я хотела, чтобы по ту сторону двери стоял Он.
* * *
Несмотря на тотальный недосып утром голова стала свежее, а мысли чище, и все ночные страхи показались раздутой из мухи слоном.
Ну, подумаешь, кто-то проколол Проскурову шины возле моего подъезда! Такое сплошь и рядом. И свидетели — выжившая из ума старуха и десятилетний пацан.
Нужно быть умнее, на дворе двадцать первый век, ну, что он мне сделает?