— Я хочу принять душ! — выпаливаю первое, что приходит в голову.
Кай поднимается с корточек и безразлично пожимает плечом.
— Пошли.
— Куда?!
— В душ, — терпеливо отвечает он, и я чувствую, как мои глаза наливаются кровью. От прежней апатии не осталось и следа.
— Ты меня не услышал? Я хочу принять ванну. Помыться! А моются голыми! А ещё я хочу сходить в туалет!
— Я отвернусь, — спокойно доводит до сведения он и, дойдя до конца комнаты, открывает дверь, которую я сразу не заметила. — Шампунь, мыло, зубная паста — всё найдёшь там.
— А во что мне переодеться?
— В ящике комода лежит всё необходимое. Всё новое и твоего размера.
Скольжу взглядом по резным ящикам трюмо, по сияющим баночкам с дорогими кремами и элитной косметике…
Нет. Господи, ну не-ет… Пожалуйста!
— А чьё это?
— Твоё.
Сердце раздувается словно перекачанный гелием воздушный шар и оглушительно лопается.
— Но это не моё!
— Теперь твоё. Красивые девушки любят за собой ухаживать. Должны, — открывает дверь шире и переступает одной ногой порог. — Так ты идёшь?
Да сукин ты сын!
Одариваю его презрительным взглядом и, сморщив брезгливо нос:
— Нет. Я передумала. Я и так чистая.
— Как хочешь, — снова это безразличное движение плечом. — А я, пожалуй, приму ванну. День был длинный. Если вдруг передумаешь и… — губы трогает кривая блядская ухмылка, — … и если захочешь присоединиться — только позови.
Заведя руки за спину, он быстро снимает через голову тонкий свитер, затем, ловко расстегнув ремень, тянет вниз собачку ширинки… Поймав мой взгляд на своём пышущем молодостью и здоровьем теле, улыбается ещё шире и, игриво поведя бровью в сторону ванной, едва заметно подмигивает.
— Ещё не передумала?
— Да пошёл ты, — кривлюсь и демонстративно отворачиваюсь.
Он хочет принять ванну? Серьёзно?! Уйти, оставив меня здесь одну, не заперев предварительно дверь в комнату семью засовами? Хотелось бы верить, но этот продуманный щенок далеко не идиот.
Нет, здесь определённо есть какой-то подвох.
— Ну если что, имей в виду — моё предложение в силе, — говорит он, и периферийным зрением я замечаю, как он приближается ко мне. Пряжка расстёгнутого ремня звякает по бедру, джинсы чуть сползли, и наружу вылезла резинка трусов со знаменитым на всю страну именем.
Не успеваю я проанализировать его действия и хоть что-то понять, как он хватает меня за предплечье и тянет руку к спинке кровати, а через мгновение я ощущаю, как моё запястье сдавливает стальной обруч. Раздаётся щелчок.
— Если что — кричи, — и уходит, явно не без удовольствия демонстрируя мне свою рельефную спину.