Он бросает на меня быстрый взгляд. Я не спешу возмущаться. Что-то за всем этим сквозит… необычное. Я неопределённо шевелю бровями. Это ни «да», ни «нет. Всего лишь желание его выслушать.
— Папа Король немного специфичен, — начинает он, как мне кажется, издалека. — Не удивлюсь, если он заявится без приглашения сюда ещё пару раз. Поэтому нам нужно быть готовыми.
Я снова приподнимаю брови, потому что не совсем хорошо понимаю, куда он клонит. Как-то не показался мне его отец ни с «приветом», ни с причудами. Очень обаятельный мужчина. Располагает к себе. Я снова думаю, что Вера Ефимовна не зря потеряла из-за него голову и не смогла вырулить, когда они расстались.
— Большая часть твоих вещей поселится в моей комнате, — Лео уже всё решил, и моё мнение его не интересует. Ставит перед фактом, а я пытаюсь сообразить, как же это будет выглядеть.
Мне что, по утрам ходить к нему в халатике и выбирать платья? Хм, возможно, это не такая уж и плохая идея, поэтому я снова придерживаю язык и колкости, что рвутся из меня, как флаги на ветру.
— При его посещениях неплохо было бы изображать влюблённую пару. Я, возможно, буду прикасаться к тебе, обнимать.
Я чуть не закрываю глаза — так остро прошибают меня слова Короля. Да я не против. Всё словно сговорилось мне подыгрывать.
Выдержишь ли ты, Лео? Сможешь ли? Хватит ли у тебя хладнокровия играть роль? Не выбьешься ли ты из образа? Получится ли у меня вытянуть тебя с подмостков в реальность, где всё по-настоящему?
Я делаю ставку на чувства. Я ставлю всё на кон, собираясь сорвать куш. Не хочу ни с кем тебя делить, Лео. Поэтому, будь добр, не подведи меня, не дай остаться нищей без единой монеты в кармане.
— Таня? — доносится его голос. В глазах у Лео — тревога.
— Я слышу тебя, Лёнь, — вздыхаю, пытаясь взять себя в руки. — И если не возражаю, значит согласна. Подыграю тебе, не переживай.
— Я хочу, чтобы ты знала. Он… кажется милым и обаятельным, своим в доску. Но отец сам себе на уме. Редко встретишь человека, который бы переплюнул его в осторожности и расчётливости. Это его конёк. Маска, способная обаять и взять в плен. А дальше он делает с людьми, что хочет.
Меня не удивляют слова Лео. Возможно, всё так и есть. Но я даже не могу представить, зачем бояться Антона Григорьевича. Чем он опасен лично мне? Может, потому, что моя партия не игра вовсе. Я даже если и где накосячу, не очень расстроюсь. У меня к Лео давние чувства. А поэтому мне не страшны никакие папы-волки.
— Он способен меня съесть? — пытаюсь я всё же пошутить.
— Скорее, он остановит свой выбор на мне. Но тут такое дело… Он не зря у тебя вчера выпытывал подробности твоей жизни.