— Ты очень практичный, — сказала она.
— Ага…
— Расчетливый.
— Ну, да.
— От скромности не помрешь.
Он наконец повернулся к ней и сказал:
— Не отвлекай водителя во время движения.
— А то что? — улыбнулась она.
— Отшлепаю, — подарил он ответную улыбку, которая сулила все, что угодно, только не наказание.
А если и наказание, то запретное и сладкое.
— Беременную женщину? — фыркнула она. — Ну-ну.
— Я твою книжку читал, — ответил он. — Наказывать буду по полной программе. Пока еще можно.
Ох… Даже так… Ольга ощутила, как кровь прилила к щекам. Зимин уже все продумал. Она в глубине души была с ним солидарна. Надо пользоваться моментом, пока есть такая возможность. Еще несколько месяцев, и она станет огромной и неповоротливой, как матушка гусыня. А потом станет не то что не до секса — не до сна. Пеленки-распашонки, ночные бдения.
Она размышляла, не нанять ли нянечку-бонну. Может быть, расспросить Ануш, и та подскажет, в какое агентство обратиться. Романтический настрой от таких мыслей быстро сошел на нет.
— Ты смотрел, что вчера достали из водохранилища? — спросила она, меняя тему.
«Вернее, кого».
— Смотрел.
— Там и мужчины были, — добавила Ольга, внутренне поежившись. — Не только женщины. Как ты думаешь, кто это?
— Должники, игроки, — ничуть не сомневаясь, ответил он. — У Кузина свои методы ведения бизнеса. Были.
По его личному мнению, полнейшим идиотизмом было уродовать и мочить людей, которые должны тебе денег и могут в перспективе принести еще больше. Это все равно что резать дойную корову. Кузя, как в лихие девяностые, ставил должников на счетчик и потом выбивал долги.
— Понятно, — сказала Ольга.
Его сильные руки со сбитыми костяшками спокойно лежали на руле. Этими руками он… Короче, он это сделал. Сомнений нет. И этими же самыми руками он ее распалял и ласкал, заставляя кричать от страсти.
Ольга смотрела, отмечая аккуратные подпиленные ногти, темные волоски на запястье ниже белоснежной манжеты с бриллиантовой запонкой. Простое, гладкое обручальное кольцо. Часы он, кстати, носил на левой руке, а не на правой. Странно, ведь он левша, должно быть наоборот. Иначе будет постоянно бить свои дорогущие «бреге» и «патек филипп».
— Слав, давно хотела спросить. Почему ты носишь часы на левой руке? — не удержалась она. — Неудобно же.
— Леворукость — это преимущество, — повторил он слова своего ныне покойного тренера по боксу. — Не стоит его афишировать.
— А-а…
— Руку пожимаем всегда правую, — хмыкнул он. — А бьем левой. Как ты, однако, резко меняешь тему разговора.
— Не резко, — ответила она. — Ты же у нас скорпион?