— Мы не из школы, — сказала девочка.
— Мы из Америки, — добавил мальчик. — Меня зовут Тан.
— Тия, — представилась девочка.
— Евдокия Петровна, — с достоинством произнесла Семина и тут же поинтересовалась: — 11о обмену али как?
— Нет, — ответил мальчик. — Авария.
Тан кивнул головой в сторону какого-то железного чудища, не виданного Евдокией никогда даже на экране телевизора.
— Ах, сердешные, — заохала старушка. — Чуть жизни не лишились. Как же вас родители одних-то в такую даль отпустили?
— Мы сами... покраснела Тия.
— Глянь-ка, и в Америке такие же охальники растут, как и мой Санька. Ладно, с вами пусть разбираются ваши родители. А я сейчас вас кормить буду.
— Не надо кормить, — запротестовал Тан. — У нас много пищи.
Он подошел к машине и вытащил оттуда какие-то тюбики.
— Разве это пища?! — презрительно сказала бабушка Евдокия. — И не спорить со мной! Понятно?!
Тан растерянно кивнул ей в ответ. А бабуля уже распоряжалась вовсю.
— Окошко пока не закрывайте. Скоро я. вернусь назад.
Старшая Семина ловко протиснулась в лаз и исчезла в
темноте подполья. Вернулась она действительно быстро. В ру-
.
ках у нее была корзинка, накрытая белым льняным полотенцем.
— А как же я, старая, не сообразила, что стола-то здесь нет, — начала сокрушаться Евдокия. — На что припасы выставлять прикажете?
— Ах, стола?! — сообразила Тия. — Сейчас, бабушка, будет...
Тия нажала на какую-то кнопку в стене, и из нее тихо выскользнула длинная доска, сделанная из такого же камня, как и стены, и чуть пониже — еще две — вместо сидений.
— Ловко! — восхитилась бабушка и начала вынимать из корзины еду.
Ох, какая умная была наша Евдокия! Кроме кастрюльки с тушеной картошкой, миски с пышными оладьями, соленых огурцов и сметаны, она прихватила в подполье тарелочки, вилки, ножи и салфетки.Она знала, что все иностранцы обязательно обедают с ножом. Поэтому вытащила из набора, который пылился в серванте у Семиных, два серебряных ножа. Знай, мол, наших! Сервировала старушка стол бесшумно и быстро.
— А ну, мериканцы, наваливайтесь! — приказала она Тии и Тану.
Ребята смущенно подошли к столу и сели. Тан взял огурец и осторожно откусил кусочек. Он разжевал его и поднял брови:
— О, — сказал он, — туанагара!..
— Че это он говорит? — живо поинтересовалась Евдокия у Тии.
— Замечательно! — перевела девочка.
Евдокия расплылась в улыбке:
— Ешьте, голубята, ешьте! — приговаривала она. —* Мыслимое ли дело, голодными в подполье торчать! А к обеду я вам щец горяченьких принесу. Не то отощаете в гостях у Сани, а потом еще будет международный скандал...