- Каваллиер, я рада знакомству. Меня зовут Маиссия Ронде, я дочь гильдмайстера Ронде.
Харран немедленно и с гордостью уточнил:
- Мать Маисси — урожденная комита Ингансо. За господином Ронде вторым браком, по любви.
Маисси, значит? Ну, Харран, с тобой всё ясно. А Хальдин ещё говорил, что, мол, пусть господин погуляет, рано ему жениться. Но девочка-то — родня вице-короля. Сейчас это очень некстати.
- Я пришла посмотреть на альву, — сказала девушка, — пусть меня проведут.
Харран двинулся в толпу с таким видом, что люди от него шарахнулись. Маиссия подошла к клетке; альва к тому времени отодвинулась в тень, вытянулась, бесстыдно раскинула поросшие нежной шерстью ноги и заснула. Уши её, впрочем, шевелились, контролируя обстановку.
- Я думала, они страшные, — разочарованно протянула Маиссия.
«Видела бы ты их воинов в лесу», — подумал Дорант.
- Они не страшные, они опасные, — сказал он.
Девица опять отвлеклась на него. Было похоже, что Дорант интересует её больше, чем альва.
- Вам приходилось с ними встречаться раньше?
- Пару раз.
- Умоляю вас, каваллиер, посетить наш дом — я хотела бы послушать ваши рассказы. Харран много говорил мне о вас, и я мечтаю узнать о ваших подвигах из первых уст.
Дорант снова поклонился, принимая приглашение. На «Харран много говорил мне о вас» и выражение её лица при этом он не обратил внимания, а зря.
2
История Доранта была совершенно обычной. Младший сын не очень богатой дворянской фамилии, он переплыл океан, имея едва пятнадцать лет от роду. При нём были новые палаш и дага отличной талосской работы, почти новая пиштоль, сделанная в императорском арсенале (Дорант берег её пуще всего остального имущества), одежда, что была на нём надета, а из защитного снаряжения — старый морион[4], изготовленный ещё тогда, когда от шлема требовалась защита, а не красота, и сильно потёртый колет из толстой буйволовой кожи, на которую были нашиты железные пластины. Ещё при нем были незначительная сумма денег серебром, материнское, сунутое второпях перед отъездом, родовое кольцо с довольно крупным рубином (на шнурке под одеждой) и рекомендательное письмо секретарю вице-короля[5] от двоюродного дяди, архипастыря Уорского.
Гораздо важнее было то, что Дорант вез в голове и сердце: твердо усвоенное понятие дворянской чести, отличные фехтовальные и стрелковые навыки, базовое умение сражаться в строю терции, неплохое образование и умение располагать к себе людей самых разных сословий и состояний, унаследованное от матери.
А ещё — твёрдое знание того, что в метрополии его ничего особенного не ожидает, разве что он пошёл бы по духовной стезе, а вот в Заморской Марке он может добиться очень многого.