- Конечно, Харран-ки. Альвы — люди, только другие.
- Дорант, ну ты подумай! Я твердо был убежден, что они — полуживотные, немного владеющие примитивными орудиями! А у них и язык есть! И живут как люди, в поселках! И вообще…
Что «вообще», Дорант так и не понял. Как человек более опытный, чем Харран, он сразу принял как факт, что альвы — не животные, а существа разумные. И был готов с ними договариваться, оставалось только понять, как именно. И он тут же стал выяснять, как:
- Асарау-ки, давай всё-таки попробуем. Мне нужно знать, видела ли альва молодого ессау, воина-подростка. И если видела, то где он и что с ним.
Сын Кау задумался, шевеля губами. Потом сказал на гаррани:
- Я попробую.
3
Они не сразу пошли во двор к клетке с альвами. Сначала Харран потребовал, чтобы ему показали, что за оружие было при самце. Ночью слуги собрали всё, что удалось найти во дворе и содрать с потерявшего сознание альва. И теперь Харран с Дорантом изумленно разглядывали недлинное копьё, треть которого занимал листовидный узкий наконечник, острый как бритва и жёсткий как кость, выполненный зацело с древком, узкие обоюдоострые ножи, лезвие которых также было неотъемлемым продолжением рукоятки — как будто узкий симметричный лист какого-то растения. Рядом на полу валялось подобие сбруи, хитро сплетённое из тонкой лозы; сбруя была разрезана — видимо, когда её сдирали с альва — и имела несколько петель, явно для крепления ножей и копья, но не только их. В одну из петель был как-то ввязан небольшой сверток, замысловато скрученный из нескольких широких листьев местного травянистого растения, на другую было нанизано нечто, в чём друзья с содроганием узнали уши: несколько острых и покрытых шерстью — альвийских — и несколько голых и округлых, явно человеческих.
Асарау показал на них и заметил:
- Свежие. В этом походе добыл, ещё до того, как сюда забрался. Сильный воин, повезло, что удалось пленить.
Харран поскреб наконечник копья своим кинжалом — тонкая стружка снималась, но с усилием. Он попробовал лезвие пальцем и сильно порезался. «Надо же, острое», — пробурчал молодой дворянин, отбрасывая копье.
Во дворе вовсю сияло солнце и было жарко. Тихо журчал фонтан, жужжали мухи, явно интересуясь клеткой и её пленниками; оттуда попахивало нечистотами и гнильцой. Альвы сидели, обнявшись, как люди, в той стороне клетки, что была под стеной: туда солнце не доставало.
- Попробуй с ними поговорить, Асарау-ки, — тихо сказал Дорант, разглядывая альвов. Он впервые в жизни мог позволить себе именно разглядывать — а не прятаться, убегать или сражаться. Особенно интересовал его самец: крупнее и мощнее самки (хотя ниже и уже среднего мужчины), с развитой мускулатурой под кожей, покрытой серо-коричневой узорчатой шерстью, с голым животом, внизу которого виднелись небольшие половые органы, как у собаки; со странными лапами, имевшими противопоставленный большой палец, как у людей, и короткие, но острые черные когти, как у животных. На спине шерсть была длиннее, чем на груди и лапах, на шее — ещё длиннее и гуще, а на морде совсем короткой. Кое-где узор из темных пятен и полос пересекали шрамы. Самый большой и свежий был на макушке, между острых стоячих ушей — от вчерашней пули; к удивлению Доранта, он не кровил, практически затянулся и выглядел так, будто ему было уже больше недели.