" — Твой отец потерялся. Он сошёл со своего пути. И только тебе вернуть его обратно. Ты кровь от его крови. Ты его сын. И, главное, ты НАШЁЛ себя. Ты знаешь, в каком направлении двигаться. Горец же ослеп. И тебе только открыть ему снова глаза. И только тебе снова заставить его хотеть жить. Он идёт к своей смерти. Поспеши, — на этом месте старик усмехнулся. — Если, конечно, тебе дорог отец и я не ошибся…»
Дима вздохнул глубоко, словно перед прыжком. Вообще, весь их «разговор» можно назвать «отчитыванием нерадивого юнца», хотя Нестор ни разу прямо ни в чём не обвинил парня. А ещё «разговор», «объединённый» сейчас в единый мысле–образ, каждый раз «открывался» с новой стороны, намекая на ту или иную возможность. Ключи, множество ключей от разных дверей в лабиринте той кроличьей норы, о которой Нестор сказал спросить девушку. И как тот же Историк, упомянул о потенциале самого Медоеда. И это тоже пугало и волновало одновременно. Нестор ведь раньше тоже был таким же юнцом, таким же абсолютно обычным человеком. И стал… кем? Кто он, этот старик? Или КТО? Или всё–таки уже что?
Дима помнил, что не мог долго выдержать его взгляд. В какой–то момент появлялось ощущение, словно смотришь в глаза… бездне, Разумной Бездне, существу настолько далёкому и одновременно близкому человеку… Дима попросту не мог этого осознать своим ограниченным, пока ещё, разумом. Об этом, к слову, старик тоже обмолвился, буквально «одной эмоцией–мыслью».
" — Получается, можно стать таким же?
— А кто это запретил? — старик прячет улыбку в густой бороде».
Что уж говорить, если тот же Историк уже больше, чем обычный иммунный. Надо лишь найти свой путь развития, говорит другая «эмоция–мысль», это «разговор» вновь «развернуло» под чуть иным углом… одна большая загадка, кубик–рубика всегда с разными рисунками на гранях, как его не собирай.
Мда… пришла в который раз мысль, и ещё хотел его убить… нет, пробовал даже, первые две секунды. Дима усмехнулся. Правильно Анжелика сказала, Нестор снизошёл до разговора. Анжелика…
" — Наконец–то, нашлись, — старик коротко и по–прежнему, добро, улыбнулся, а взгляд его на мгновение задержался на Анжелике.»
Так это… это он «говорил» не о себе и Диме, а о девушке, получается? Знал или предвидел их встречу..? Медоед и сам не замечал, что его разум, оставаясь «в сознании», «разбирает» мысле–образ разговора, «крутит» под разными углами и «смотрит» его с разного расстояния.
Выходит, продолжал размышлять парень, он или они с Анжеликой для чего–то нужны старику? Историк ведь тоже говорил, что встречи с Нестором были «деловые». А отец? Почему Нестор прямо указал Медоеду, что его надо спасать? Тоже нужен ему для чего–то? И не во времени ведь дело, скорее всего. Понятно же, что искать Горца в Пекле можно до бесконечности. Тогда снова непонятны слова Нестора о необходимости поспешить. «Тебе помогут», вспомнилась фраза старика. Хорошо, думал Дима, кем бы ни был этот помощник, всё равно, расстояния огромны! Вон, до Гвардейского только ещё тысячу километров пылить… телепортирует к отцу, что ли?