Конкретно на Запад, отсюда дороги не было, пришлось сначала ехать по широкой трассе, затем попался поворот в нужном направлении и Шмель съехал с основной дороги. Анжелика все здешние закоулки знала и периодически подсказывала, куда ехать.
Поначалу молчали, лишь девушка иногда переговаривалась с квазом. Устроилась она на этот раз на переднем сиденье, так что в распоряжении Димы осталось всё пространство на заднем месте. Устроившись поудобнее, он даже придремал, несмотря на почти постоянную качку и тряску, ехали по просёлочным дорогам. Скорость Шмель держал небольшую, так что каждая кочка или яма ощущались хорошо, пусть и подвеска мягкая, да и сам автомобиль тяжёлый.
— Хорош на массу давить! — вырвала Медоеда из дрёмы девушка. Дима мгновенно «включился». Всё так же едут, сейчас, по краю огромного поля, справа густой с виду лес, почти вплотную к грунтовке.
— Ты у нас самый крутой сенс, так что, бди, — усмехнулась Анжелика, смотря на него через зеркало со смешинкой в глазах.
— Четыре рыла, бегуны, скорее всего, на четырнадцать тридцать. Метров сто двадцать до них. Больше, пока, никого.
Девушка всё так же не сводила с него глаз, чуть сощурилась, недоверчиво произнесла:
— А глаза?
— Проверяешь меня что ли? С Сенсорикой глаза не чернеют. С боевыми только. Не знаю, почему.
Кваз глянул на Диму через зеркало.
— Это серьёзно, Медоед…
— Слушайте, — перебил его Дима. — Я не первый год в Улье и не второй даже. И я, ребят, бывал в таких переделках, от которых у вас… волосы поседели бы, даже те, которые не выросли ещё. Не смотрите, что выгляжу молодо. Так что давайте, раз уж… нам по пути, то и начнём доверять друг другу хотя бы на возможный максимум. И если я сказал, что в ста метрах, на пятнадцать, уже, часов, четыре бегуна, значит, так и есть. Мне, моя шкура дорога не меньше, чем ваши, вам.
Говорил он спокойно, без негатива и даже не разозлился. Понимал, что, во–первых, сам не учёл этот момент с эмпатией и глазами, а во–вторых, двести с лишним метров сенсорики, это, на самом деле, дистанция фантастическая, для обычного иммунного.
С пол минуты молчали, лишь мерно фырчал двигатель. Кваз, казалось, ответом Медоеда удовлетворился, либо был сосредоточен на дороге. Эмоции спокойные. А вот по Анжелике совсем не скажешь, о чём она думает. Взгляд серьёзный, словно сканирует. Гляделки долго не продолжались, отвела взгляд, а Дима поймал себя на мысли, что если долго смотреть, то можно и «утонуть» в зелени её глаз.
— Окей, поняли тебя, — произнесла она в итоге, взглянув снова на Медоеда и отвернулась. — Шмель, через километр развилка. Нам направо. Там ещё километра три и деревенька будет. Заедем давай.