Я не боялась показаться неудачницей. Я не стыдилась того, что нуждалась в деньгах.
Личная жизнь? Друзья?
Время — непозволительная роскошь. Ресурс, который я не могла, не имела права бессмысленно растрачивать на прогулки, походы в кино, кафе, танцы в ночных клубах и свидания. Моя жизнь трещала по швам, а я зависла на волоске над пропастью зияющей тьмы.
— Ты еще так юна, чтобы браться за подобную работу и тратить свою молодость, потакая во всем безумно богатому ублюдку, как я, — Герман Давидович тоскливо вздохнул и с очередным глотком осушил бокал.
— Почему это беспокоит вас? Неужели думаете, что я собираюсь тратить всю жизнь на то, чтобы быть вашей горничной? — улыбнувшись ему, я надеялась с помощью шутливого тона перевести тему разговора в иное русло.
Мужчина хохотнул.
— Правда? Что ж. Это хорошо.
— И я не считаю себя пленницей, находясь здесь. Мне нравится ваш дом.
И мне нравитесь вы… чуть было не выпалила я.
— Надеюсь, что это действительно так, Лера, — неторопливо произнес он расслабленным голосом. — Хочу поближе узнать тебя.
— Что вы хотите знать?
— Почему у тебя нет мужчины?
— Потому что я не нуждаюсь в отношениях, — честно сказала я, расправив плечи. — Мне вполне здорово живется без нервотрепки.
— Отношения, по-твоему, это нервотрепка? — мягко посмеялся Ермолов.
Я сдвинула брови и утвердительно кивнула.
— По большей части. Да. Сплошная нервотрепка.
Я встречалась с исключительными придурками. Невезение настигло меня и в делах любовных, хах. Безусловно, я тоже не ангел... но в меньшей степени, чем мои бывшие бойфренды, которые позволяли себе оскорблять меня, не считаться с моим мнением, изменять и даже поднимать руку.
К черту такие отношения.
— Что насчет вас, Герман Давидович? У вас есть любимая женщина? — спросила я дерзко, нарочито стараясь подражать его свободной форме общения. — Вы были женаты?
Брюнет застенчиво улыбнулся мне.
— Нет. Я свободен. У меня не было жены.
— Вы гей?
Ермолов выглядел ошарашенным после моего внезапного вопроса.
Если бы не алкоголь, ударивший в голову, я бы не высказывала эту идиотскую мысль вслух.
— Разве я похож на гея? — бесстрастно поинтересовался он.
Вовсе нет.
Он похож на супергорячего мужика.
— Нет. Я просто высказала свое предположение.
— Оно ошибочно. Я гетеросексуален до мозга костей, — Герман Давидович обольстительно улыбнулся мне. А, может, из-за выпитого вина я подумала, что улыбка именно обольстительная, а не грозная. — Я люблю трахать женщин.
О-о-о… Ох…
И вновь перед глазами всплыли образы всего того развратного безобразия, хранившегося в спальне Ермолова.