Чуть не завыла от пронзившей конечности боли, но перевела ругательства в громкое шипение.
Кому, черт возьми, понадобилось трезвонить в дверной звонок в половине восьмого утра?!
Не прошло и минуты, как Андрей вышел из маленькой коморки охраны (в этом лофте, на самом деле, было о-о-очень много помещений) с довольно встревоженным видом. Любопытство подстегнуло и меня не торчать на кухне, а выяснить, в чем дело.
— Герман Давидович ждет гостей? — поинтересовалась я у начальника службы безопасности.
— Не уверен, Валерия Александровна, — ответил блондин ростом метр девяносто и размашистыми шагами подошел к двери.
— Кто там, Андрей? — я услышала голос Ермолова еще до того, как увидела его, обернувшись.
— Ох, мама, — вырвалось у меня.
Герман предстал во всей красе, обернув вокруг бедер махровое белое полотенце. По влажному сочному телу стекали капельки воды, и единственное, что меня останавливало от того, чтобы не метнуться к Ермолову и не слизать с его прекрасного торса каждую струйку, — это присутствие Андрея.
— Не уверен, шеф, — сказал блондин, приблизившись к дверному глазку.
Герман кивком дал ему разрешение впустить незваного гостя.
— Хэй! — человек, беспардонно распахнувший дверь толчком ноги, воскликнул с возмущением. — Старший братец собирается оставить меня торчать на пороге? Серьезно, Герман?!
— Проклятье, — вздохнул Ермолов. Он выглядел более чем раздраженно. — Впусти его, — распорядился, пропустив влажные пряди темных волос сквозь пальцы.
— Спасибо, здоровяк, — незнакомец отсалютовал Андрею и переступил порог лофта.
В прихожую вошел привлекательный молодой человек, может, на пару лет младше Германа. Взъерошенные светло-каштановые волосы, волнистые на кончиках, хитрые карие глаза, кожаная куртка, рваные джинсы, черные армейские ботинки и рюкзак, перекинутый через плечо — воплощение странствующего музыканта. Парень не был похож на кого-то, с кем Ермолов мог бы иметь какие-либо отношения, тем более — состоять в родстве. Если поставить их рядом, никому и в голову не взбредет мысль, что они братья.
Абсолютные противоположности.
— Соскучился, братишка? — шатен поднял руку в приветственном жесте и послал Герману широкую улыбку.
— Егор, какого хрена ты здесь делаешь? — спросил Ермолов сквозь плотно стиснутые зубы.
— Воу, воу, ух-ты, я тоже рад тебя видеть! — усмехнулся Егор. — Мне стало любопытно, почему ты сбежал из больницы, и я здесь, чтобы сказать: отца выписывают на днях. Даже не попрощался, засранец…
— Ты мог позвонить, — прорычал Герман.
Егор скрестил руки на груди и скептически изогнул бровь.