— Порассуждай на эту тему, — поднялся муж, — я сейчас!
Он подошел к бару, достал бутылку коньяка и щедро плеснул в стакан. Среди бела дня хлобыстнул полстакана и не скривился! Шумно выдохнул, налил в тот же стакан дозу поменьше и подошел ко мне.
— Наточка! Ты должна взять себя в руки!
Я послушно кивнула.
— Милая, выпей лекарство!
Я опять кивнула.
— Три глубоких вдоха, — командовал муж. — Теперь выдохнула и — раз! — Он влил в меня коньяк. — Не дышим! Не дышим! Можно дышать! Полегчало?
Я развела руками: точно сказать не могу, но плакать уже не хочется. Хочется заняться конкретным делом.
— Надо написать завещание, — сказала я. — То есть не в полном смысле завещание, большого добра не нажили, а нравственное завещание. О детях! С первого взгляда может показаться, что наши мальчики хулиганы, оболтусы и проныры. На самом деле они обладают тонкой душевной организацией! А какие таланты! Еще не до конца мной раскопаны, но перспективы великолепны. Дорогой, мы ведь не позволим загубить таланты наших детей?
Пока я вдохновенно и пространно рассуждала о гениальности наших детей, муж курсировал от бара к дивану, наполняя стаканы. Его мельтешение мне надоело, и я сказала:
— Неси сюда бутылку, хватит маятником работать. Знаешь… — мечтательно произнесла я, — на краю могилы человек испытывает удивительное чувство легкости и всепрощения…
— После коньяка, — заметил муж, — человек испытывает аналогичное чувство.
Вовремя он меня остановил. Я уж была готова сказать ему: женись на ком хочешь, хоть сейчас…
— Наточка! У тебя язык чуть-чуть заплетается. А как у нас с испанским?
— Отлично! Я скажу доктору Пересу: «Кабальеро Перес!..»
— Лучше «сеньор», — перебил муж. — «Кабальеро» он может неправильно понять. «Сеньор Перес» или «сеньор доктор», запомнила? Или мне с ним поговорить?
— Ты ничего не понимаешь в медицине, — отказалась я. — Ты не можешь запомнить такую простую вещь, что анальгин — это метамизол натрия. Кто мне вместо анальгина купил дезинфицирующее средство, чего-то там натрия? А доктор Перес! Он! Такого широкого профиля! Даже в темноте исследует.
Как ни были затуманены мои мозги алкоголем, я всё-таки сообразила, что рассказ о «внимательном-внимательном» докторе мужу не очень понравится.
Раздался долгожданный звонок. Прежде чем я взяла трубку, муж напомнил:
— Говорить четко, ясно и ТРЕЗВО!
— Здравствуйте, Наталья! — жизнерадостно приветствовал меня доктор Перес. — Как вы себя чувствуете?
— Пока хорошо, — проблеяла я.
— Замечательно! Я хотел уточнить у вас имя того русского писателя, о котором вы упоминали и который писал об изменениях психики и восприятия окружающего мира больным человеком.