Я уже видела его торс, но сейчас замечаю новые детали. Максим сбрасывает рубашку и я быстро мажу взглядом по его крепкому силуэту. По нему видно, что он вышел не с экономических или математических университетов, он пробивался по другой тропинке, где ходят в охранниках или водителях влиятельных людей. Обрастают связями и зарабатывают репутацию, не ждут, а выгрызают свой шанс пробиться наверх.
— Можно? — он сбивает меня с толку вопросом.
Константинов протягивает ладонь к моим пальцам и ждет разрешения прежде, чем обхватить.
— Зачем?
— Ничего криминального, Света, — он усмехается. — Доверься мне хоть на мгновение.
Это проверка?
Первый шажок по моим правилам?
— Сделай так, чтобы я не пожалела, — говорю тихо, когда вкладываю ладонь в его руку.
Максим тянет к себе, заставляя вытянуть руку, и я почти срываюсь в проклятия. Я же вижу, что он тянет мои пальцы к своему телу, я не понимаю, чего он добивается кроме вспышки моей злости, но его открытый взгляд путает карты.
Он смотрит иначе. Без второго дна.
— Максим…
Я нервно выдыхаю. Замолкаю, потому что мои пальцы уже на его теле. Константинов увел их назад, чуть выше поясницы, и надавил. Я пытаюсь стряхнуть его хватку, чтобы освободиться, но чувствую, что нечаянно скребу шрам.
Да, точно.
У него там продолговатый шрам.
— Не бойся, — Константинов говорит мягче, отпуская мои пальцы. — Он давно зажил, ты не сделаешь мне больно.
— Он большой…
Говорю, а сама представляю, сколько должно было быть крови.
— От чего? — я веду пальцами по шраму, как по тропинке и пытаюсь отогнать ужасную догадку. — От ножа?
Боже. Неужели, его ударили ножом в спину?
Максим коротко кивает.
— Для меня происходящее между нами — точно не развлечение, — он снова усмехается.
Совершенно не к месту, но кажется он думает, что это должно успокоить меня, слабую женщину со слишком богатым воображением. А оно у меня точно богатое, я одергиваю руку, когда понимаю, что уже так явно нарисовала себе картинку ранения, что вот-вот начну искать жгут.
— Почему ты так говоришь?
— Ольга подала на развод, когда узнала о тебе. Не сама, конечно, ей доложили, кинули папку на стол и так красиво всё собрали, что ты получилась моей любовницей.
— Какой ужас.
— Наш брак уже разваливался, я открыто предлагал ей деньги, варианты, как разойтись без шума, но она не хотела ничего слышать. А тут эта папка и твоя фотография… Вы же очень похожи с ней. То есть были до ее операций, — поправляет Константинов. — Она обезумела, когда увидела твои снимки, и схватилась за нож. Хотела поранить свое лицо.
Константинов встряхивает головой. Теперь его очередь отгонять реалистичные картинки.