На следующий день Карена отвели под конвоем в лабораторию. Возле прозрачных дверей как два сфинкса сидели чёрные ротвейлеры. Собаки предостерегающе рыкнули на Карена когда он прошёл мимо них. Там его встретил старый знакомый — Семенов.
Карену с трудом удалось сохранить спокойствие.
— Очень рад, очень рад, — бросился с рукопожатием к нему толстяк.
Но Карен не подал ему руки.
— Что ж, понимаю, — не расстроился Семенов. — Вам сейчас все кажется непривычным. Но только подумайте, какие перспективы нам открыты! — Восторженно декламировал доцент. — Какие возможности для исследований на людях. За нами будущее.
Карен едва сдержался от выброса руки в челюсть Семенову, кулак сжался сам собой.
— Кстати вы заметили собак? Это моя работа. Абсолютно преданы и агрессивны. Я смоделировал их интеллект и подключил к искину «ГИ». А вот с людьми сложнее, поэтому вы и здесь. — Семенов светился словно солнышко.
— Мне необходима информация по объектам исследования. Мне нужен доступ ко всем файлам по проекту и к работе с искином, у него есть имя? — не счёл себя обязанным комментировать слова Семенова Карен.
— Имени нет, а доступ к информации у вас уже есть и искин вас с ней ознакомит.
Карен присел за компьютер и начал бегло перебирать программы, выводя заинтересовавшие его файлы на несколько экранов перед собой. Семенов разместился рядом.
— Сейчас у нас три объекта, пробники можно сказать. Обычные граждане: мелкий политик, актриса и сын бизнесмена средней руки. У них всех диагностирован рак четвёртой стадии, мы провели процедуру забора генома и считали интеллект пациентов.
— Всё-таки пациентов, хорошо, что вы это понимаете, — не удержался от усмешки Карен.
— Ну не надо представлять нас монстрами, — обиделся толстяк, — мы вылечили этих людей, и манипуляции с сознанием лишь скромная плата за их жизни.
Карен в процессе работы ознакомился с особенностями местного искина. Голос ему был не предусмотрен (что было редкостью в современном мире) и насколько Карен смог разобраться, стояла мощная защита изолирующая искусственный интеллект от внешнего мира.
Семенов ошибся, говоря, что у искина нет имени. Имя у него, вернее — у неё, было. Она сама себе его выбрала. Глория. И очень гордилась этим благозвучным именем. Также у неё был голос который она скрывала. Глория смоделировала его, взяв за образец голос Мишель Пфайффер.
Она с интересом наблюдала за новой парочкой ученых, которых доставили в «ГИ» и присвоили статус потенциально опасных. Опасности от них она не прогнозировала, зато у неё появилась надежда, что все эти неприятные эксперименты закончатся.