Мод это и сам понимал
Наверняка у него дрогнула бы рука: уже тем фактом, что она породила такое чудо, как Инга, она заслужила себе прощение.
Но только не эти ублюдки!
— Допустим! — ответил он и подошёл к сейфу, где всегда держал самое ценное: пистолет, ружьё, спиртное и важные документы.
Мод не знал ещё, что собирается предпринять, но пистолет в кармане мог бы добавить ему уверенности.
Но сейф был совершенно пуст!
А незнакомец, усмехнувшись, достал из-под дивана его «Беретту», винчестер и бутылку виски, положив всё это на стол рядом с собой.
— Продолжим разговор?
— Продолжим! — согласился Мод.
* * *
Ранним октябрьским утром к его дому подъехали две машины: ничем не примечательный SAAB, который его хозяин даже не удосужился помыть, и мощный джип с тонированными стёклами.
Джип остановился на приличном расстоянии, и Мод не смог определить, сколько человек находится там внутри.
SAAB три раза моргнул подфарниками, и он понял: его приглашают туда.
Он хотел сесть на переднее сиденье, рядом с водителем, но какой-то человек в тёмных очках и рыжей бородкой, сидевший сзади, резко приказал:
— Садись сюда: здесь намного проще готовиться, да и на камерах наблюдения тебя не увидят.
Он протянул ему старенький «Люгер»:
— На сегодня это твой инструмент.
Мод изучал все привычки и маршруты передвижения Конрада и Виолетты две недели подряд, но эти ребята, похоже, знали их не хуже.
Судья Конрад Вейколайнен был довольно пунктуальным человеком, и он вышел к своей машине как всегда: в восемь-тридцать.
Водитель сбавил скорость, и как только они приблизились к Конраду вплотную, рыжебородый крикнул:
— Пали!
Мод с наслаждением выпустил в него три пули, и все гильзы остались где-то в салоне.
Джип сопровождал их сзади, метрах в пятистах.
Он остановился рядом с содрогающимся телом, одно из его стёкол опустилось, и кто-то там, изнутри, скомандовал:
— Поехали! Порядок!
И джип резко сорвался с места.
* * *
Судья Виолетта жила совсем в другом районе.
Сегодняшнее заседание суда над очередным коррупционером было назначено на двенадцать часов дня, но все обстоятельства дела её не волновали. Ей уже сообщили «рекомендуемый срок наказания»: два года условно.
Утренние пробки уже рассосались, и она даже успела сбегать в близлежащий магазин за продуктами. Подойдя к своей машине, она стала придирчиво её рассматривать: опять какие-то придурки написали на ней ругательства.
«Упорная сволочь! — подумала она, имея в виду Мода. — До сих пор трепыхается, и до сих пор поддержку себе ищет. И это у кого? У «народа», самого настоящего быдла!