– Не увидите, – повторил Астат, ничуть не стесняясь того равнодушия, что вызвала у него скатившаяся по лестнице высокородная аташия.
Убитая горем толстая крестьянка, беспрестанно воя, выпучилась на неподвижное тело, загородившее подход к лестнице. Потом обмякла и лишилась чувств. Из Лиаты вырвался огненный змей с безглазой мордой. С лёгкостью вытягиваясь, он добрался до тела Джидиштан и просто убрал его с дороги. Затем обвил лежащую крестьянку, поднял и осторожно перенёс подальше от пещеры: дотянулся аж туда, где несчастных ожидали королевские кареты.
Саилтах глянул на Астата, и тот немедля умчался отправить женщину домой, пока та не пришла в себя. Два дюжих мужика в крестьянских куртках с потерянными лицами, не сказав ни слова, запихнули её в карету.
Астат заторопился обратно к королю, от которого можно ожидать чего угодно. По пути он заметил, что дело у лестницы застопорилось, и ускорил шаг, до рези в глазах всматриваясь в происходящее. К его удивлению Таилия не торопила события, уставившись на ту самую горожанку, что вызвала его, да и королевское уважение.
Молодая невысокая хрупкая женщина, лица которой он толком не разглядел, что-то говорила дочке. Та стояла перед присевшей на корточки матерью и спокойно, понятливо кивала, будто слушала наставление не баловать и не пачкать платье. А Лиатаяна у пещеры и не думала их понукать – застыла статуей, которой некуда торопиться, имея в запасе века.
Наконец, мать поцеловала дочь и поднялась. Девочка тотчас развернулась и поскакала к лестнице. Ей не мешали ни балахонистая юбка одной сверстницы, ни пухлые бока другой – малышка ловко взбиралась навстречу своей судьбе.
– Может, её напичкали успокоительным?! – выпалил Астат, бегом добравшись до короля.
– Может! – хмуро огрызнулся тот, исподлобья наблюдая за бесстрашной крохой.
Наштир не стал втягивать господина в разговор: всё равно не сможет его отвлечь. Он просто стоял и считал ступени, оставляемые за спиной маленькими ножками. Вот девчушка забралась на площадку, задрала головку…
И вдруг величественная безжизненная фигура старейшей Лиаты присела перед девочкой, как перед тем это сделала её мать. Старуха что-то тихонько сказала, на что малышка понятливо кивнула. Таилия провела ладонью по её макушке. Затем поднялась и отступила, давая дорогу той, от кого, она, может быть, ожидала чего-то…
Кто бы ещё знал, чего может ожидать от маленького человечка демон? Вон, даже повидавшие всякого гвардейцы содрогаются. А ведь, наказывая Империю за набеги, не раз брали приграничные города. И творили там, сволочи, немало мерзости, не помышляя о милосердии. То-то их нынче ткнули бесстыжими мордами в их собственное дерьмо – жаль не запомнят. И повторно ткнуть не получится – с досадой подумал Астат, которого прямо-таки тошнило от мысли, что его голову выпотрошат, как прирезанного откормленного кролика.