– Не смеши, – процедил Саилтах и выдул вино в один присест.
Выдул небрежно – кроваво-красные струйки потекли по небритому подбородку прямиком в распахнутый ворот камзола. Он отставил плошку на попону, что заменяла им скатерть. Вытянул наружу ворот рубахи и вытер винные потёки. Смачно крякнул и пояснил свою мысль:
– Если Лиатаяны сцепятся с Рааньярами, мы с тобой отойдём в сторонку. И подождём, чем у них дело кончится.
– А если Рааны возьмут верх? – забеспокоился Унбасар, проедая взглядом непроницаемое лицо господина и друга.
– Значит, Рааны,– хладнокровно отчеканил тот. – И тогда наш земля станет частью Империи.
– Ну, это мы ещё посмотрим! – возмутился крамольным заявлением катадер, который воевал с этими поганцами-рабовладельцами, сколько себя помнил.
Начал-то ещё мальчишкой в обозе отца-сотника и матери – скупщицы военных трофеев. Всю жизнь на это положил, а тут на тебе: стать частью Империи. От этой гнусной мысли кровь бросилась в лицо. Унбасар попыхтел, словно накачивал лёгкие всем воздухом горного ущелья, в котором они охотились. Гулко выдохнул и угрожающе пробасил:
– Пока я жив, буду бить этих алчных сволочей… Да, чтобы я… Если задавят числом, возьму своих парней и уйду в горы. Я им жизни тут не дам.
– Никого ты не возьмёшь,– неожиданно мягко усмехнулся Саилтах. – И никуда не уйдёшь. Так я тебе и позволил утопить Суабалар в крови. Это для нас с тобой наступят крутые перемены.А для народа не слишком. Как жили прежде, так и продолжат. Только налоги станут платить не мне, а Нарруду.
– Этот… сопляк! – зло прошипел Унбасар.
Закрутил башкой, в поисках того, что можно разбить, разгромить, разнести в хлам – юного императора он терпеть не мог. Попади тот в руки катадеру, прирезал бы, рта не дав раскрыть.
Саилтах предусмотрительно цапнул бутыль – между прочим, последнюю – и чуток отодвинулся от взбесившегося друга. Внимательно посмотрел в лицо, которое помнил с детства. Морда ничуть не краше, чем у него – пожалуй, даже пострашней. И за что его бабы любят? Упрямый низкий, будто каменный лоб – морщины врезались в него кривыми расселинами. Глаза…
Унбасар, конечно, не такой умник и затейник, как Астат, но по-своему умён. На свой лад. А главное, честен и верен. Настоящий друг. С таким не страшно остаться и без трона, и – если доведётся – без головы. Этот человек будет с ним до конца: до последнего боя, до плахи, до… Кто знает, к чему может привести эпохальная встреча этих сволочных демонов? Не живётся же им спокойно.
Одни сидят на северном материке, вторые на южном. Между ними море, которое Лиатаяны уж точно не преодолеют. Рааньяры – ледяные демоны севера – плавают, как акулы. Однако с времён последней битвы противЛиат ни разу не приплывали на южный материк. Значит, мозги имеют. Считать, во всяком случае, точно умеют. Раанов осталось-то всего двенадцать рыл. А Лиат и того меньше: девять штук.