— Чем ты зарабатываешь на жизнь? — спрашиваю, пока его руки упираются в мои бедра.
— Я работаю физиотерапевтом в общественной больнице Нэшвилла. — Нэшвилл. Так вот куда он переехал из Пенсаколы? И мы оба работаем в сфере медицины.
— А я все еще живу в Пенсаколе. Я рентгенолог.
— Знаю, — отвечает он с дразнящей ухмылкой. — Мы с твоим братом до сих пор общаемся.
Отлично, интересно, что еще он ему рассказал.
— Дети есть? Бывшие жены? Любовники-геи?
— Нет по всем трем пунктам. Что насчет тебя? Ты с кем-нибудь встречаешься? Да, если это любовник-гей, то желательно с этого места поподробнее.
— Извини, что разочаровываю тебя, но в моем будущем лесбийских оргий не предвидится. Вообще-то, я пару дней назад кое с кем рассталась.
Его руки блуждают по моим бокам.
— Мне очень жаль это слышать.
— Нет, тебе вовсе не жаль, — смеюсь я, когда его пальцы пробегают по моим ребрам.
— Все еще боишься щекотки, да? — дразнит он. Его шершавые ладони скользят по моей пояснице, и когда я смотрю на него, его губы опускаются на мои. Я больше не чувствую прохладу воды, когда жар пронизывает меня, заставляя мою кожу гореть. Почему с ним всегда так? Мы не можем просто целоваться. Мы пожираем друг друга, руками нащупываем и ласкаем наши тела. Мы бы, наверное, занялись этим прямо там, в бассейне, если бы не тихий голосок.
— Я хочу поплавать!
— Хорошо, Ники, я иду. Надень свой жилет. — Молодая мать гонится за своим малышом, в конце концов, ловит его и буквально всовывает в спасательный жилет.
— Думаю, нам пора, — смеюсь я, отрываясь от Дэвиса и вылезая из бассейна. — Пойдем, посмотрим, как прошла полоса препятствий, потом мне нужно привести себя в порядок. Я сказала Каши, что сделаю из яиц отбивную, а еще побегаю парами.
Я стараюсь не смотреть, когда Дэвис перелезает через край бассейна: каждая его мышца напряжена, а вода струйками стекает по коже. Мне нужно взять себя в руки. Я бросаю ему банное полотенце, а вторым обматываюсь сама, когда мы пробираемся на большую площадку, огороженную для проведения игр.
Мы как раз подошли к концу испытаний, когда Дэвис восклицает:
— Какого черта?
Крик, едва схожий с криком человека, кажется, доносится до нас из голубого биотуалета, который располагается в нескольких ярдах от нас. Вообще-то этот голубой биотуалет каким-то немыслимым образом оказался на боку и теперь катается по двору.
— Внутри кто-то есть! — кричу я.
Дэвис указывает на трактор, которым управляет пара детишек.
— Они тащат его за собой. — Прежде чем он может сказать что-нибудь еще, дверь биотуалета распахивается, а на траву вываливается весь перемазанный в дерьме Андерсон.