Все остальное – чушь собачья.
Я не знал, как долго прижимал подушку к лицу отца, но когда он некоторое время не подавал признаков жизни, то поднял ее и аккуратно положил на место. Его глаза остекленели, но были по-прежнему открыты. Я провел пальцами по векам отца, чтобы закрыть их. Проверив его пульс, я удостоверился, что Эцио действительно мертв.
Я даже ничего не почувствовал.
Никакого триумфа или сожаления.
Ничего, черт возьми.
Опустив рукава, я снова надел пиджак, после чего забрал фотографию матери и спустился вниз. Пока ждал возвращения Адриана, который должен был меня забрать, я заварил себе кофе и сел на барный стул в кухне. Я вспомнил те времена, когда мама, несмотря на то, что у нас работала кухарка, крутилась здесь, стараясь дать нам хоть какое-то подобие нормальной жизни. Она напевала и пачкала мой нос в муке, когда мы вместе с ней пекли что-то, пока отец уезжал по делам. Я любил такие простые моменты. Когда забывал, что мне суждено стать боссом мафии, и становился обычным маленьким мальчиком. Вспомнил, как мечтал о гонках по Монте-Карло и серфинге с акулами. Я был невинным ребенком, а отец растоптал эту чистоту, как бы мама не старалась прижимать меня к своей груди и сохранить ее.
Теперь я отнюдь не невинен.
Но это не означало, что я не мог стать таким, каким меня хотела видеть мать.
Мне никогда не стать хорошим, это точно. Но я раскрою сердце для любви, как она и хотела. Стану Талии лучшим мужем. И совсем скоро, наконец, отыщу ее.
– Добрый вечер, – поздоровалась Тэмми, медсестра отца. – Как там Эцио?
Я стиснул зубы, думая о матери. О том, как был опустошен, когда она спустила курок, разнеся себе череп. К тому времени, как я поднял взгляд на Тэмми, в моих глазах светилось настоящее волнение.
– Он последовал вслед за mamá во сне, – выдохнул я.
– О, дорогой, – воскликнула она. – Он умер?
Я кивнул, и женщина обняла меня. Честно говоря, очень приятно, когда тебя обнимают по-матерински. Положив подбородок на ее седую голову, я тяжело вздохнул.
– Ты же знаешь отца. Он такой гордый. Когда придет время, отец хотел, чтобы все прошло тихо. Кремация. Никакой службы.
Тэмми отстранилась и нахмурилась, обхватив мои щеки.
– Я буду благоразумна, милый. Мы справимся с этим вместе. Просто скажи, что мне сделать.
– Позволь мне самому рассказать брату, – пробормотал я. – Рассказать всем.
– Делай то, что должно, дорогой. Я поднимусь наверх и подготовлю Эцио.
– Спасибо, Тэмми. Не волнуйся о зарплате за этот месяц. Я скажу Арису заплатить тебе в полном размере и выписать премию за все, что ты для нас сделала.