Его рука потянулась куда-то в сторону, и вот он уже зубами рвал серебристую пачку презерватива.
— Думаю, нет, хотя анализы все равно сдашь. Я успел посмотреть твои документы и твою переписку. Работала медсестрой, был всего один парень. Как тебя угораздило попасть в руки коллекторов? Брала кредит на машину и не смогла погасить?
Говорил, продолжал удерживать одной рукой, наклонившись надо мной, а вторая…даже не хотела думать, что она делает. Он натягивал на себя презерватив, значит, в его планы не входило останавливаться.
— Это не мои долги, это Димины. Я никогда не беру кредитов, наоборот, копила на отпуск, но он забрал все деньги, оставил долги и сбежал. Я…не знала, что он играет.
Говорила быстро, в надежде, что мои слова произведут впечатление, но ему было плевать. Он даже и бровью не повел.
— Незнание не освобождает от ответственности, слышала о таком?
Я поняла, что он уже надел резинку, потому что его вторая рука освободилась и принялась раздвигать мне ноги.
— Пожалуйста, не надо. Руслан, пожалуйста.
— Поздно. У тебя был шанс, но ты его упустила.
Пыталась сопротивляться, но не прошло и секунды, как в меня вошел большой твердый член. Очень большой, больше, чем у Димы, и гораздо толще.
— Вы отвратительны.
— А ты вся течешь. Узкая и охренительно горячая внутри, — шепнул на ухо.
Он хрипло застонал и начал двигаться во мне, вбивая еще глубже, хотя глубже уже некуда, а я поняла в полной мере, что значит быть в чьей-то власти.
Он больше не сжимал мои запястья. Одна его рука удерживала на локте вес тела, а вторая переместилась на волосы и сжала их не сильно, но ощутимо, потянула назад, заставляя выгибаться еще больше.
Моим рукам ничего не оставалось, как лечь ему на грудь, но отталкивать было бесполезно, все равно, что бороться против несущегося на тебя поезда.
— Ненавижу, ненавижу тебя.
— Мне плевать.
А еще я готова была расплакаться.
Почему секс с каким-то бандитом, который относится ко мне не лучше, чем к пустому месту, вызывает такие нереальные ощущения? Еле сдерживалась, кусала губы, чтобы не застонать в ответ.
Но хуже всего стало, когда он отпустил волосы и переместил ладонь на клитор и слегка сжал пальцами. Дима никогда так не делал, не в последний момент и не так умело, а сейчас я ощущала одновременно и сильные настойчивые толчки внутри меня, которые набирали темп, и что-то нереальное, что делали его пальцы снаружи.
В момент, когда я достигла самого пика и мой мозг взорвался, услышала над ухом его рык. Он дернулся несколько раз, так сильно, что я позабыла обо всем, и обмяк на мне.