— Руслан, а чем ты занимаешься? — вдруг спросила у него, сама от себя не ожидая.
Не ответит, и ладно. Но он ответил.
— Скажем так, — протянул медленно, будто подбирая слова, — всем понемногу.
Решила не ходить вокруг да около, раз уж начала и он отвечает, а там будь что будет.
— Это что-то противозаконное?
Он кинул быстрый взгляд на меня и отложил тарелку. Казалось, о чем-то задумался, потер подбородок, а я решила, не станет отвечать. Отделается чем-то наподобие «зачем тебе это знать», будет просто тянуть время или уводить разговор в сторону, но не признается.
— Да, — сказал он.
Вот так просто? Я вскинула голову и поняла, что он внимательно наблюдает за моим лицом.
Не ожидала, что он будет так откровенен. Встретила его взгляд, одновременно с этим прислушиваясь к своим ощущениям, пытаясь понять, смутил меня его ответ или нет. Пока что не чувствовала ни ужаса, ни неприязни. Только странное тепло оттого, что сказал правду. Хотелось узнать больше.
— Что думаешь? — спросил он.
— Пока не знаю. Можно я сварю кофе?
— Вари.
Я поднялась и направилась к плите. Ни он, ни я не произносили ни слова, но молчание не было тягостным. Я раздумывала над его признанием и была благодарна, что он дает мне время свыкнуться с таким ответом. Еще несколько минут в тишине, и я уже ставила перед ним дымящийся напиток.
Со второй кружкой вернулась на свое место.
— Ты…убивал когда-нибудь? — спросила, замерев.
— Нет. Но мог бы убить в случае необходимости. При угрозе здоровью или жизни мне и моим близким.
Его голос звучал ровно, спокойно, будто мы говорим об обыденных вещах.
— Сидел в тюрьме?
— В тюрьме? Нет, не сидел. Благодаря одному человеку.
— Тому, который недавно умер?
Он пригубил кофе и только после этого ответил.
— Да, ему. Не против, если я закурю?
— Не против.
Поднялся, подошел к кухонным шкафам, выудил из верхнего ящика пачку сигарет и зажигалку. Подошел к окну, приоткрыл его и присел на подоконник. Не спеша закурил и только после этого продолжил.
— Мне было пятнадцать, и наша банда занималась угоном тачек. Не то, чтобы мне хотелось этим заниматься, просто в тот момент я не видел другого выхода. Всех дружков постепенно сажали, но мне везло. В тот раз был не в лучшей форме. Мать умерла, а я напился и пошел в таком состоянии на дело. Мне было плевать на все. Само собой, попался, а Захар отмазал от тюрьмы и взял к себе.
— Я очень сочувствую. Я тоже потеряла родителей в школьные годы, поэтому очень хорошо понимаю то твое состояние.