— Успокойся, Скворец, ты её пугаешь, — спокойно ответил Паша, пока я оторопело смотрела на своего парня, пытаясь осмыслить услышанное.
— Я, бл***, три года уже успокаиваюсь! — выкрикнул Скворцов и вдруг толкнул Пашку в плечо, тот пошатнулся и налетел спиной на деревянную дощатую стену небольшого старенького сарайчика, который служил папе временной мастерской. — И знаешь что? Хрен я тебе её отдам! — Костя стремительно сократил расстояние между ними и занес руку для удара.
Сердце упало в пятки от увиденного и я, не помня себя, бросилась к парню, желая его остановить, но не успела: Пашин кулак влетел Косте в бок раньше.
Парень согнулся, а кулак музыканта мелькнул в воздухе еще раз и с глухим звуком врезался Косте в челюсть, отчего его голова мотнулась вправо, а на нижней губе выступила кровь.
— Паша! Прекрати! — выкрикнула я и опять охнула: воспользовавшись тем, что Краснов отвлекся на меня, Скворцов схватил того за плечи и ударил коленом в живот, отбрасывая назад. Грязно выругавшись, музыкант вновь приложился об деревянную постройку и сполз вниз, прижимая руку к ребрам.
— Прекратите! — я рванула вперед, закрывая Пашу собой, и посмотрела на Костю, в надежде достучаться до него. — Что, черт возьми, между вами происходит?!
— Кэти, отойди, — донеслось хриплое позади, и я едва не заскрежетала зубами.
— Не называй её так! — выдал совсем не то, что мне хотелось услышать Скворцов.
— А то что? — поднявшись, с вызовом спросил Пашка.
«Ну уж нет!».
— Вон! Пошли вон! Оба! — потребовала я и повернулась так, чтобы видеть их обоих. — Раз никто из вас не утруждает себя объяснениями, то и я не буду утруждать себя участием в ваших разборках. Бейте друг другу морды где-нибудь в другом месте. А меня прошу избавить от этого зрелища!
— Я видел как он… — Паша глубоко вздохнул и быстро выпалил: — Короче, он тебе изменяет.
— Кажется, мы горим, — прежде чем я хоть что-то успела сообразить, сказал Костик, указывая Краснову за спину.
— Скворец, что за детсадовская отмазка? — сложив руки на груди, хмыкнул в ответ Пашка. — Ты еще скажи, что та блондинка плод моего воображения.
— Он не шутит, Паш. И вправду пожар, — флегматично подтвердила слова своего парня — своего ли? — не зная, что изумляло меня больше: огонь на стенах мастерской, весть о Костиной измене или информация о том, что Краснов мечтает со мной переспать.
Пашка отскочил в сторону и с изумлением уставился на пылающие доски:
— Черт. Андрей Николаевич так и хранит там бензин для газонокосилки?
— Он туда и зимнюю резину перетащил, — будто издалека раздался голос Кости, пока я увлеченно наблюдала за пламенем, что с каждой секундой охватывало большую площадь.