— Что надо?! — рявкнула в трубку, с целью исполнить желанное.
— Я тоже скучал, Китти-Кэт, — промурлыкал музыкантишка и, не дав опомниться, сразу же наехал: — Сватова, я, конечно, помню о твоей неадекватности, но почему на звонки не отвечаешь?
— Я спала, — вместо ожидаемого нападения, я почему-то стала защищаться. — Представь себе, Краснов, некоторые люди предпочитают отдыхать по выходным, а не доставать других! Попробуй как-нибудь, может, понравится.
— Все две недели спала? — ехидно поинтересовались в ответ, проигнорировав мой упрек.
— Я же не виновата, что кто-то постоянно звонит не вовремя, Краснов.
— Просто кто-то постоянно включает игнор, Сватова, — передразнил музикантишка. — Ладно, Спящая красавица, ты где?
— А где может быть человек, которого только что разбудили? — язвительно отозвалась я.
— Хорошо, тогда собирайся и спускайся, — спокойненько потребовал «властный и опасный». А я, сбитая с толку внезапным поворотом судьбы, резко подскочила с кровати и бросилась к окну.
— Это тебе Краснов надо спуститься, — спустя минуту отозвалась я, убедившись, что знакомого белого внедорожника во дворе общежития не наблюдалось. — С чего ты взял, что я дома? Может, я вообще в другой город уехала?
— Да-а? Как интересно, — скептически протянул Пашка. Красиво так, с придыханием. — А вот Анна Витальевна утверждает, что «Катенька» дома. «Как пришла под утро так и не выходила», — копируя тон второй нашей вахтерши, проворковал Краснов.
Еще одна находка для шпиона выискалась! Вот после такого и поддерживай «увлекательные» разговоры об артрите и радикулите в шесть утра.
— И где же это «Катенька» по ночам пропадает? — всё тем же тоном спросил музыкант.
— Где надо там и пропадает, — раздраженно ответила я. И, смекнув, что воевать бессмысленно, решила сдаться в плен врагу добровольно: — Ладно, Краснов, что с тобой поделаешь…Жди меня и я спущусь, только очень жди, — исковеркала знаменитые строки.
— Хорошо, — одобрил парень, и когда я уже собиралась сбросить вызов, вдруг позвал: — Китти-Кэт?
— Ну что еще?
— Я готов прождать тебя вечность и века. Знаю, мы пойдем с тобой об руку рука. Только, милая моя, выходи скорей. Без тебя эта весна — сотни январей.
— Позер, — фыркнула в ответ.
— Ты улыбаешься.
— А ты — выпендриваешься.
— Чтобы ты улыбалась.
— Я польщена.
— Китти-Кэт, спускайся уже.
— Хорошо, — легко согласилась я, не переставая улыбаться.
На душе и вправду было хорошо.
Пашка сочинял.
Стоило взглянуть на музыканта, что сидел, устроившись с ногами на подоконной скамье, как в голове тут же всплывали знакомые еще с юности повадки: губы, что беззвучно произносят строчку за строчкой; морщинка, которая то и дело пролегает меж черных бровей; и целая вселенная в серых глазах.