Я скинула к чертям собачьим балахон и выудила из-за голенища пяток ножей. Что-что, а метать их за полгода научилась ловко. Мой тёмный походный костюм облегал мослы почти плотно, но движения не сковывал и в темноте не отсвечивал. У меня вообще кроме подбородка, не оставалось ни единого светлого пятнышка, и потому я нисколько не боялась обнаружения противником. А в том, что впереди противник, не сомневалась – мой лайсак не паникёр. Вотум дал знак рукой держаться за его спиной, и мы двинули к чужому костру.
Их было двенадцать – злодейского вида мужиков, одетых по-походному. Увешанных оружием, но беззаботно валявшихся с бутылками наперевес при полном отсутствии охранения. Да и кого им было остерегаться в этой глуши? Костёр полыхал довольно бодро, и по всей обширной поляне гулял запах подгоревшего мяса. Добрую половину её загромождали узкие телеги на крепких высоких колесах – самое то для лесных чащоб. Меж стволов бродили, как неприкаянные, тягловые обры, скрипя челюстями. Нас они, конечно же, учуяли. Но я успела отдать им команду заткнуться и заниматься своим делом.
На противоположной стороне поляны мелькнул эмоциональный маяк – Сарг явно не понимал, что ему делать дальше.
– Беги к нему, – шепнула я Куху. – Как только позову, выбирайтесь на подмогу. Но, не раньше, подлец! Сначала я должна разобраться.
– А мне что делать? – задышал в затылок Вотум.
– То же самое. Не маленький – сам поймешь, когда пора. Ну, я пошла.
Вотум пытался поймать край моей куртки, но ухватил лишь пустоту. Он прямо-таки зубами заскрипел, когда первый из лесовиков обернулся и вытаращился на темнеющее привидение с бледным подбородком. Прищурился, неверяще помотал головой и, наконец-то, завопил. Все повскакивали, а я продолжала спокойно шагать к повозкам, держась в стороне – как полагала – от линии огня. То есть от пространства между моими мужиками, которые, случись что, непременно начнут бросаться чем-нибудь острым.
Лесовики очнулись и нервно переквакивались – даже несколько раз гавкнули в мою сторону. Я нагло домаршировала до первой телеги и теперь-то разглядела, что та заставлена клетками от борта до борта. А в каждой из них сверкают полные ужаса глазки. И панически мельтешат клубки аур множества зверушек. Не обращая внимания на подкрадывающихся звероловов, на их гневные выступления, я обошла вторую телегу, затем третью. На краю последней обнаружила своего безалаберного Куха - гадёныш начисто забыл мой приказ и собственную осторожность. Он был сильно занят: остервенело грыз прутья крайней клетки.