– Кух! – рассердился Сарг, закрутив кипучего сопляка вокруг собственной оси, и приложившись рукояткой меча к его затылку. – Прекрати! Убивать не будем. Только скрутим!
Отважный мохнатый воин недовольно засопел мне в ухо. И с такой силой плюхнулся на задницу, что мое рахитичное плечо повело под тяжестью удара. Я чуть не полетела на землю! Рах, невозмутимо наблюдавшая за побоищем из сумки на груди, рявкнула в поддержку Сарга – раздухарившиеся близнецы присмирели. А я, развернутая толчком Куховой задницы, заметила очередных действующих лиц. Оба осторожно выползали из пакгауза, путаясь пальцами в застежках штанов. Причём, штаны одного из них выгодно выделялись на фоне прочих персонажей: канареечно-жёлтые с нашитыми повдоль красными и зелёными полосками. Да и алая куртка мальчишки делала заявку на исключительность положения. Даже съехавшая набок маска была с каким-то пёстрым кандибобером.
Сарг оставил пятерых объезженных салаг на попечение Алесара с Вотумом, а сам рванул за неудалыми насильниками. Настиг их уже на пятой секунде дистанции и повалил масками в лужу. Деятельный хозяин подворья, давным-давно придя в себя, вытащил из закромов пук верёвок. Теперь он лихо пеленал налётчиков, что-то злобно приговаривая… под аккомпанемент конского топота. То есть обрского: в ворота втекала колонна всадников с воинской амуницией и такой же выправкой.
– Ох, не знаю, Сиятельная, – кручинился метр Укак. – Не знаю: как оно там станется? Вы вот дальше двинетесь, – продолжал он загромождать стол угощеньями. – И воинский отряд по своим делам унесётся. А у этого аграта аэт Марзо достанет наглости перевернуть всё с ног на голову. Да и денег хватит. Он ведь негодяй известный. Да и сынка своего настропаляет на бесчинства. Вся ж округа стоном стонет от негодящего семейства! Уж третий годок пошёл, как этот пёс наследовал своему старшему брату. А тот был агратом хоть куда: и воином славным, и господином добрым.
– Это верно, – закачал бритой головой сотник личной гвардии танаграта провинции Картия, на территории которой мы нынче набедокурили. – Наш танаграт Олк аэт Месло уже не раз принимал жалобы на него.
– И что ему мешает прищучить эту падаль? – сухо поинтересовался Сарг, отрезая мне ломоть хлеба к супчику. – Или позор одного из его агратов вашему господину спать не мешает?
– Его милость последние пару лет не вылезает из Однии, – нахмурился сотник Пудр. – Они с тамошним танагратом аэт Варкаром на пару воюют с безмозглыми. Тан Раутмар скинул на них всю защиту западного побережья. Чтоб, значит, безмозглые там не высаживались и разор не чинили. А то ведь эта западная нечисть год от года всё пуще борзеет. Я вот на побывку домой съездил. Подлатался, пополнение принял и снова в Однию. Меня жёнка скоро в лицо признавать перестанет, так редко видимся. Да чего я вам рассказываю? – обернулся он ко мне. – Вы ведь, Сиятельная, и сами из тех мест будете. Я-то Вашего батюшку покойного лично знавал: героический был аграт. Весь свой берег в кулаке держал. А сколько набегов пережил – не счесть! Даже против нартий выходить не страшился. А ведь те будут твари пострашней безмозглых с запада. Они ведь что такое? Человек, пусть и души лишённый. А человеку с человеком завсегда проще управиться. С нартиями-то куда всё хуже.