Вылезла из объятий душки-офицера и понеслась по порту трясти за грудки каждого встречного: где мой капитан Олсак?! Понеслась – громко сказано. Та же Мерона догнала меня уже метров через пять, пытаясь осадить взбесившуюся, брыкающуюся Внимающую. Лайсаки-мужики, почуяв заварушку, поддержали меня трубным рёвом, нарезая круги вокруг ног и теребя подол. А вот Рах встала на сторону ведьмы, высказываясь обидно и неконструктивно. Истерика, как и обморок, не затянулась. Тем более что десятник поклялся, дескать, если Внимающая успокоится, то он приведёт её точнёхонько к портовой конторе Олсака через полчаса спокойной ходьбы.
И точно: в скором времени я забралась с ногами на колени моего родного капитана и разрыдалась. Мне – той прошлой – этот мужчина казался крайне интересным, а нынешней девчонке годился в отцы. Он гладил меня по головке, промокал нос на удивление чистым платком и что-то гулил своим басом, тяжко вздыхая. Что-то вроде обещания сдохнуть, но натворить всякого, чего только не похощет моя левая пятка.
– Продай мне корабль, – осенило меня, и водопад иссяк.
– Зачем? – подозрительно подобрался Олсак.
– За ними плыть, – воспряла я, шмыгая расхлюпавшимся носом.
– И что будет? – скептично осведомился он, свалив на глаза бровь, как бревно с крепостной стены.
– Выкуплю их! – не поняла я повода для скепсиса. – Они же торгуют рабами там, у себя на севере? Так, какая им разница, кому продавать?
– В Руфесе рабства нет, – напомнила Мерона. – Они не захотят иметь с тобой дела.
– Это точно, – подтвердил Мейхалт.
А мне было плевать на всё. В том числе и на форму будущих взаимоотношений с северянами. Это для всех прочих тут мои опекуны – служаки, исполняющие долг. Дескать, были эти, будут и другие. А мне без них хана. Они меня любят! Лишь с ними я в безопасности, а потому, как говорится, вынь да положь! Не продадут? Значит, сдохнут! Всё это мой капитан прочитал на моём подбородке – не иначе – и покачал головой:
– Ты так уверена, что справишься с ними? Северяне – народ серьезный. Каждый из них наших двоих стоит, как минимум…
Я не дала ему довозражать до конца. Подняла руки и стащила маску. Все прочие расположились где-то там, за спиной, а он единственный лицом к лицу с тайной Ордена. Впрочем, недавно с ней познакомился ещё один человек. Теперь у Олсака была в точности такая же рожа, как у Акунфара в подземелье. Он не отпрянул… Почти не отпрянул. По крайней мере, не стряхнул меня с колен, будто мерзкого паука. Тишина стояла мертвая. Даже не видя остальных, я представляла, как они сверлят глазами капитана – пытаются урвать хотя бы общее представление об увиденном.