– А они?
– Они сами вызвались, – напомнил Сарг и заспорил с Тахтугом.
Я отползла от них к новой парочке, что осваивала верховую езду с обеих сторон от седла. Противу ожиданий, Космос отнюдь не выглядел лошадью, попавшей под тотальную мобилизацию средств передвижения.
– Значит, ты с нами?! – проорала я капитану поздравления.
– Ты права, Сиятельная! Если безмозглые домой не вернутся, то и моя старуха ещё поживет!
– Это ты ему чего-то наобещал? – прошипела я в морду его космического величества.
Тот покачал головой и ткнулся в меня носом, дескать, это я запудрила мужику мозги.
– Не ври. Я бы ни за что не стала его обнадёживать. Мне и самой скоро помирать.
Космос вновь отрицательно помотал башкой, напророчив мне многие лета жизни.
– Надоели вы мне все с вашим пустым оптимизмом, – вздохнула я, положив руку на морду, с которой у меня не сложилось. – Ты присмотри за ним. У него здесь никого, кроме тебя.
Нарт презрительно фыркнул и задрал голову, давая понять, что и без сопливых как-нибудь разберётся. Я не возражала, ибо сама уж точно не собиралась больше ни с кем, ни в чём разбираться. Мне и без них скучать не приходилось: ажиотажный спрос на оборотня торопились удовлетворить до окончания срока его эксплуатации. Ибо дело захвата добычи – отменных западных доспехов – опять зависело от оборотистости приманки, заброшенной на крючке во вражьи ряды.
А там нас ожидали четыре когорты восемь на восемь. Две с половиной сотни безмозглых, выживших после бомбардировки пристани назло бомбардировщикам. Нартии ненавидели живучих гадов за их обман: те обязаны были сдохнуть, но снова бегали, как новенькие, и бренчали железом.
Мы подоспели как раз в тот миг, когда когорты двинулись на строй катаяртанцев. За ними приготовились биться с бывшими хозяевами моряки. У этих интересы не менее шкурные, чем у местных: они тоже защищали тех близких, что были далеко отсюда. Так бывает. Солдат падает с простреленной головой при форсировании Днепра, защищая семью, что ждёт его на берегах Ангары. Кому как, а для него это совсем рядом – рукой подать. География вопроса проста: всё моё – моё. От одной границы до другой моего «моё», так что лучше не лезь.
Это без труда читалось на каждом лице тех горожан, что упорно не желали эвакуироваться. Все эти дни они крутились вокруг да около полка бомбардировщиков. Партизанили, шмыгая в городок и обратно: тащили оттуда оружие и припасы, каких навалом в каждом брошенном доме. Их женщины и дети вовсе не голодали: со всех сторон Катаяртана шла помощь. Единственное, чем не смогли помочь оккупированной территории, так это живой силой ополчения. Понять можно: все подходящие мужики и так в войске Тантавиуса. А неподходящие – по выражению Сарга – нужны тут, как нартии хобот. Да, местные уже привыкли к чудовищам с севера и не шугались – сами чудовища не привыкли к суетливой вооружённой толпе под боком.