Подали кофе, ликеры и сигареты. Угостились все, за исключением Лэнга и медиума. Тут сообщили о прибытии профессора Халберта. Он был видным психологом, автором и лектором, специализировавшимся по ментальным аспектам преступлений, безумия, гениальности и тому подобных вещей. Его присутствие на подобном собрании немного озадачило других гостей, но всем показалось, будто цель их встречи мгновенно обрела серьезность. Профессор был щуплым и чахлым, мягким в общении и, вероятно, самым упрямым человеком во всей разношерстной компании. Не обращая внимания на медиума, он тут же уселся возле Кент-Смита и погрузился в беседу с ним.
На несколько минут позже означенного часа вошла без объявления миссис Трент, женщина лет двадцати восьми. У нее было бледное, серьезное лицо, как у святой, гладкие черные волосы и полные алые губы, словно налитые кровью. Ее высокое, грациозное тело было облачено в дорогой наряд. Миссис Трент обменялась поцелуями с миссис Джеймсон, поклонилась прочим гостям и с улыбкой покосилась на Фаулла. Тот одарил ее загадочным взглядом, и Бэкхауз, который ничего не упускал, заметил скрытого варвара в самодовольном блеске глаз хозяина. Миссис Трент отказалась от угощения, и Фаулл предложил, раз все собрались, отправиться в салон.
Миссис Трент подняла изящную ладонь.
— Вы дали мне карт-бланш или нет, Монтегю?
— Разумеется, дал, — со смехом ответил Фаулл. — Но в чем дело?
— Быть может, я была слишком самонадеянна. Даже не знаю. Я пригласила двух друзей присоединиться к нам. Нет, вы их не знаете… Две самые выдающиеся личности, что вы когда-либо видели. И к тому же медиумы, вне всяких сомнений.
— Звучит очень загадочно. Кто же эти заговорщики?
— Хотя бы скажите нам их имена, невозможная девица, — добавила миссис Джеймсон.
— Один носит имя Маскалл, а другой — Найтспор. Больше я о них почти ничего не знаю, так что не обрушивайте на меня вопросы.
— Но где вы их встретили? Ведь где-то же вы должны были с ними повстречаться.
— Это перекрестный допрос. Разве я нарушила условности? Клянусь, что ни слова не скажу вам о них. Они явятся сюда, и я оставлю их на вашу милость.
— Я с ними не знаком, — сказал Фаулл, — равно как и, судя по всему, все прочие, но, разумеется, мы с радостью их примем… Нам следует подождать?
— Я назвала девять часов, и это время уже миновало. Вполне возможно, они не придут… Как бы там ни было, не нужно ждать.
— Я бы предпочел начать немедленно, — заметил Бэкхауз.
Салон, просторный зал длиной сорок и шириной двадцать футов, был по случаю сеанса разделен на две равные части тяжелым парчовым занавесом, натянутым посередине и скрывавшим дальний конец комнаты. Ближняя половина была превращена в зрительный зал с расставленными полумесяцем креслами. Другой мебели не было. Между креслами и дверью, в середине стены, пылал камин. Комнату ярко освещали электрические бра. На полу лежал дорогой ковер.