В итоге, я стою перед дверью, расчесывая пальцами волосы, они сексуальными волнами падают мне на плечи. Я щиплю себя за щеки и кусаю губы, но от мыслей о том, что Люциус может сделать со мной сегодня вечером, заливаюсь румянцем.
Мой план очень прост. Я нахожусь в доме Люциуса, но еще не проникла сквозь его защиту. У меня никогда не будет шанса нанести удар, если он меня не приблизит. Я должна заслужить его доверие, а это значит использовать все имеющееся в моем распоряжении виды оружия. Моя красота, мое тело, моя покорность.
Я должна соблазнить его.
Примерно через час после захода солнца моя дверь щелкает. Я жду, но никто не входит. Когда проверяю дверь, обнаруживаю, что она была отперта дистанционно. Я широко открываю ее и рассматриваю темный коридор.
Почему-то знаю, что он ждет меня. Держу пари на что угодно, что на моей двери есть камера, не говоря уже о комнате.
Прежде чем сделать шаг, вспоминаю, что он сказал вчера вечером, и вздыхаю про себя. Это проверка. Это очень похоже на жизнь в военном лагере Ксавье. Все это испытание, и любой подарок имеет высокую цену. Я обещала Люциусу свою покорность и собираюсь отдать ее ему. Я буду его идеальным маленьким питомцем до последнего, а когда раскроюсь, засуну свою покорность так глубоко в его горло, что он задохнется.
С этой дикой мыслью, согревающей меня изнутри, я опускаюсь на четвереньки и ползу.
Люциус
Я задерживаю дыхание, когда появляется белокурая голова Селены. Я отложил планшет с записью с камер наблюдения за несколько секунд до того, как она завернула за угол. Селена стояла в дверях своей комнаты так долго, что я уже собирался пойти и забрать ее. Затем, сделав такое грациозное движение, что сжалось сердце и мой член, она вытянулась на четвереньках. Преклоняется передо мной. Ползет за мной. У меня никогда не было соблазна постоянно держать в ошейнике покорную, но эта волчица — идеальное сочетание неповиновения и готовности угодить. Легко представить себе долгие ночи, проведенные вместе, ее распростертую, трепещущую плоть, ласкаемую светом от камина, ожидающую моего укуса. Она будет моей. Полностью.
Когда она подползает ближе, покачивая бедрами, ее взгляд, вспыхнув, устремляется на меня. Я встречаюсь с ней взглядом, приподняв бровь, и она опускает голову, затем хмурится от своей естественной реакции на мое доминирование. Несмотря на все ее уверения, что обучена вампирами, она не привыкла быть наименее доминирующим хищником в комнате.
Она кусает губы. Мне придется положить конец этой специфической привычке. Единственный, кто может укусить ее — это я.