Как она ни старалась, все её попытки повлиять на Альваро разбивались о его хладнокровные шуточки. Дийна решила, что просить его бесполезно. Даже хуже — это может его насторожить. Ей придётся прощупать других архивистов…
— Ладно, — сказала она безразличным тоном. — Не хочешь помочь — и не надо. Это не так уж важно. Просто я не ожидала, что ты у нас такой любитель инструкций!
— Ну, они экономят время. Опыт — тоже хороший учитель, но вечно опаздывает.
— Не удивительно, что у тебя нет девушки! — поддела его Дийна. Она была расстроена, что из-за тупого упрямства Альваро дело опять откладывается, и ей ужасно хотелось уязвить его напоследок. — Жаль, не изобрели ещё инструкцию для человеческого экземпляра женского пола! А может, где-то и есть такая? Поискал бы архивах, всё равно целый день там торчишь!
Она осеклась, заметив, что черты де Мельгара вдруг стали жёсткими. Словно напротив Дийны сидел не живой человек, а статуя.
— Спасибо за совет, — произнёс он безупречно пустым голосом и ушёл.
Кажется, она всё-таки сумела ему досадить! Но почему-то это не доставило ей удовольствия…
«Надо же, так взбесился, что даже ручку свою забыл!»
Рядом с тарелкой Альваро, на сложенной треугольником салфетке лежало чёрное с золотом перо.
На секунду её посетило виноватое желание догнать аспиранта, извиниться и заодно вернуть забытую собственность. Судя по виду, перо явно дорогое. Вдруг это чей-то подарок? Но потом, вспомнив прежние обиды, она отмела эту душеспасительную мысль. Взрослый же человек, пусть сам следит за своими вещами! А оставленный им компот она выпила, чего добру пропадать. Поставив стакан, Дийна задумалась, кто бы мог познакомить её с другими архивистами. На Альваро рассчитывать нечего, это и ежу понятно. Может, Транкилья что-нибудь посоветует? Отодвинув стул, она решительно поднялась. Нужно осторожно заглянуть в приёмную декана, так, чтобы не нарваться на «донью Кобру». Кроме того, её ждут документы для распечатки. И вообще, у неё масса дел!
В прохладной глубине ночного парка горело одно окно. Маленький коттедж из красного кирпича робко выглядывал из зарослей акации и жасмина.
Каждый раз, когда магистр Гонсалес возвращался в Кастильо Вьенто, его тянуло сюда, как магнитом. Переступая порог этого дома, он забывал о нескончаемых делах на кафедре, кипах справок и докладных, которые нужно было заполнить и подписать; и даже предстоящий разговор с профессором Мойзесом отступал на задний план перед насущной потребностью — увидеть Эстер Солано. Коллеги, привыкшие считать Гонсалеса легкомысленным типом, не способным на серьёзное увлечение, немало удивились бы, заметив, как он долго бродит по парку, прежде чем отважиться постучать в скромную зелёную дверь.