— Пора продолжать дальше, — выдернул из грустных раздумий голос одного из гейеров.
Девушка отдала тарелку, поблагодарив за еду, и, вздыхая невесело, обратно в Храм направилась, гадая, что еще они придумали, какую еще проверку устроят ей.
Оказалось все. Проверки позади остались, и наступило время действий.
Перепугалась, когда велели на алтарь забираться. Неужели в жертву решили принести, решив, что так толку от нее больше будет?
Увидев ее испуг искренний, гейеры снизошли до пояснений. Один из них терпеливо и очень подробно изложил, что ее ждет. И не услыхав ничего страшного, Дэни успокоилась. Немного неуклюже забралась на жертвенник, улеглась на плиту широкую, руки на груди сложила и стала ждать.
Двое принесли сундук тяжелый, кованый, с трудом удерживая его за ручки резные. Поставили рядом с алтарем и начали оттуда доставать предметы непонятные, которых в жизни никогда она не видела. Разве что чешуйку кобальтовую узнала — такая у тъердов была, помогала им прятаться от драконов, преследующих их в долине.
Разложили вокруг нее чаши ритуальные, кристаллы магические, готовясь к первому ритуалу.
Песнь, что сидела глубоко внутри, лишь недовольно ощетинилась, не собираясь откликаться на их усилия, только девушка молчала об этом. Пусть пытаются! Вдруг выйдет у них. Вдруг получится!
В Храме, тем временем, осталось только семеро гейеров, включая верховного, остальные по делам своим разошлись.
Вокруг алтаря синим порошком вывели круг ровный, а внутри него лучи, что к центру тянулись. На концах гейеры расположились, а в центре она сама, глазами удивленно хлопая и с трепетом ожидая того, что происходить будет.
Сначала ничего не ощущала, лежала, чувствуя себя глупо и неуютно, да к их бормотанию на непонятном языке прислушивалась. Потом тепло стало, и каменная плита на которой лежала, перестала из нее тепло вытягивать, нагрелась тоже. И так приятно стало, уютно, что взяла и заснула, прямо в храме, посреди ритуала важного.
Проснулась от ворчания недовольного. Санмей, склонившийся над ней, бесцеремонно за плечо тряс:
— Подумать только! Взяла и уснула!
— Извините, — пробубнила, с трудом зевоту удерживая, и, к превеликому изумлению своему, не чувствуя никаких уколов совести.
После того, как спала урывками в долине, добираясь до Вар'шааны закрытой, и после первой неспокойной ночи в столице кобальтовой, она впервые почувствовала себя отдохнувшей. Даже настроение чуть лучше стало, и все вокруг перестало казаться мрачным и угнетающим.
С кряхтением села еле-еле, спина от лежания на граните затекла, одеревенела. Посмотрела в сторону выхода и с удивлением обнаружила, что солнце уже к закату клонится. Это сколько она проспала? Час, два, три? Почему сразу не разбудили? Неужели пожалели бедную?