Наконец достигли развилки широкой. Одна дорога дальше вниз вела, в оживленный квартал, где народ обычный сновал, вторая — направо забирала, к мосту широкому, но короткому, через пропасть бездонную, который вел туда, где дома дорогие да знатные.
А еще на развилке этой в стене каменной ворота высокие были. Резные, железом окованные, на тяжелый запор закрытые. А что за ними? Вот бы посмотреть!
Но Вэлл ничего не собирался показывать, заворачивая в сторону дома, а она не готова была спрашивать. Особенно когда вот так сидит за спиной, и его дыхание теплое на плече чувствуется.
Когда вернулись домой, он снова передал ее в распоряжение Мисси, а сам в гостиную направился, что на первом этаже располагалась и окнами своими выходила во внутренний двор, где цветы буйно цвели.
Дэниэль проводила его взглядом растерянным. Почему он не разговаривает с ней? Привел к себе домой, поселил, накормил, одел, обул. И на этом все! Словно не замечает ее присутствия! Почему не расспрашивает ни о чем? Не видит вовсе, будто она тень бестелесная, а не девушка.
Тут же поразилась мыслям своим гневным. Это ведь хорошо, что не замечает! Всю жизнь свою жила так, чтобы внимания к себе не привлекать! И тут так же должно быть! Тихо: спокойно, чтобы лишний раз не пересекаться с ним!
Да, именно так! Поэтому хорошо, что он ушел в гостиную и дверь за собой прикрыл! Очень хорошо! Можно спокойно в комнату свою новую вернуться!
Так и настраивала себя сосредоточенно, пока наверх поднималась. Пыталась убедить саму себя в том, что лучше такого расклада и быть не может.
Только в груди почему-то давило, и кошки неприятно скребли по непонятной причине.
А позже опять из окна наблюдала за тем, как из дому уходит на ночь глядя, подозревая, что снова вернется только под утро.
***
Следующий день ничем не отличался от предыдущего. Все так же утром рано, на рассвете, Вэлл отвел ее в Гейрион и оставил там с гейерами. Снова те же действия, снова Ильфид неподатливый, снова алтарь, снова песнопения непонятные. Язык этот, кстати, каиди назывался, на нем Древние драконы разговаривали, что в долине раньше жили. Теперь не в ходу он был, многие из жителей Вар'шааны и слова не могли на нем сказать, но служители Гейриона владели им в совершенстве. Об этом ей поведал все тот же молодой гейер, когда обедала, сидя на ступенях храма. Не хотелось ей есть в комнатах с каменными сводами, но никто и не настаивал на этом. Принесли еду теплую, вкусную, выдали и оставили в покое, за что она где-то в глубине души была им благодарна.
В этот раз отпустили ее раньше, может потому, что результата не было, может потому, что сосредоточиться никак не могла, все больше по сторонам головой крутила, осматриваясь. Чем больше времени тут проводила, тем успокаивалась больше. И на место измученной усталости и беспокойства приходило любопытство непосредственное.