— Ладно, карауль. Я спать.
Костыль устроился поудобнее на полу, зевнул и закрыл глаза.
Дальний блокпост Эльдограда.
Ива с трудом держалась чтобы не потерять сознание. Рана была рваной. Она потеряла много крови. Ляля никак не могла сообразить, что ей надо делать, как помочь. В одной из комнат бункера она нашла несколько кроватей. Старая простынь послужила временной перевязкой. Но тряпка быстро напитывалась кровью.
— Ляля, поищи хорошо, должна быть хоть какая–нибудь аптечка, — слабым голосом попросила Ива.
Она задыхалась, её начинало лихорадить. Силы быстро покидали. Вспыхнул свет. Ляля нашла небольшой фонарик. Это внешников, «долгоиграющий». Осмотрела бункер. В углу валялась сумка с бутылками.
— Что это? — девочка подала одну из бутылок Иве, открутив крышку.
Запах спирта ударил в нос. Ива стянула напитанную кровью простынь и кинула её на пол.
— Лей на рану, — протянула она бутылку девочке и сжала зубы что было силы.
Ляля трясущимися руками стала расплёскивать спирт на рану. Ива терпела сколько смогла, сначала она просто стонала, но когда боль стала нестерпимой откинула голову назад и громко закричала. Дыхание стало частым, она закатила глаза и потеряла сознание.
Ива, то горела огнём, то провалилась в ледяную бездну. В голове всё кружилась адским вихрем. Яркий свет сменялся кромешной тьмой. Незнакомые лица людей превращались в жуткие морды монстров, обрывки слов и фраз становились жутким ревом. Она не знала, что это; смерть или сон. Потом всё исчезло, стало тихо и тепло. Она приоткрыла глаза. В слабом свете фонарика Ива увидела заплаканное лицо Ляли. Девочка была уставшей, похоже она совсем не спала.
— Ты живая? — шёпотом спросила Ляля.
— Да.
Ива лежала на одной из кроватей. Рана перевязана, кровь больше не текла. Рядом с кроватью на полу валялись ещё несколько окровавленных простыней. Это казалось невероятным, но Ляле удалось остановить кровь и наложить повязку, не профессионально, но всё же. Губы у Ивы пересохли и потрескались. Жутко болело плечо.
— Пить.
Ива с трудом шевелила губами.
— Сейчас.
Девочка поднесла к губам Ивы флягу с водой. Сделав несколько глотков Ива тяжело вздохнула и тут же сморщилась от боли.
— Я думала, ты умерла, — плакала Ляля.
— Нет, солнце, нет. Как же я тебя брошу.
Каждое слово отзывалось звонким эхом в замутненном сознании.
— Я еду нашла, и воду, и даже живчик есть.
Девочка перестала плакать
— А дядя Шрам придёт?
— Придёт. Обязательно придёт.
Ива хотела улыбнуться, но боль заставила её сморщиться.
— Вот поешь. Это печенье, — Ляля протянула кусок галеты.
— Размочи в живчике, — попросила Ива.