– На каждом углу газвода… Честное слово.
Профессор глянул на нас с досадой. Загорелый молодой человек приложил палец к губам. И все отвернулись.
Я помолчал немного и осторожно кашлянул:
– Конечно, случаются иногда… похолодания.
– Градусов до сорока пяти, – пискнула Милка.
– Запуржит, заметелит, – зловеще сказал я. – Тайга – закон…
– Вечная мерзлота, – осмелела Милка. – На двадцать пять метров в глубину.
Компания зашевелилась. Профессор отставил жаркие страны и сказал:
– Ну-ну… Любопытно.
Молодой человек махнул какой-то парочке и спросил:
– Вы откуда?
– Из Майкопа, – ответили те.
– Садитесь, – сказал наш импресарио. – Послушайте, что люди говорят.
…На следующий день мы появились на пляже, независимые и многозначительные, как индейцы. Профессор на прежнем месте врал про свою Аргентину.
– Это что! – нахально сказал я, оттирая его плечом. – Вот у нас в Сибири – глушь, дикость!
– Только сядешь чай пить, а он в окно лезет, – бросила Милка.
– Кто? – истекая любопытством, застонали бывшие слушатели профессора.
– Медведь, конечно, – сказал я. – Белый. Это если утром. А к вечеру бурые начинают попадаться. Бывает, так и не дадут чаю попить.
Я уже собирался укладываться спать, когда в купе вошел немолодой белобрысый человек с большим дорожным портфелем. Меня словно что-то кольнуло: где я его мог видеть? Удивительно знакомое лицо! Я быстро перебрал в уме всех своих знакомых, сослуживцев, вспомнил школьных друзей. Никого похожего.
Белобрысый повернулся ко мне спиной и снял плащ. При этом он исключительно знакомо шевельнул лопатками. «Сейчас достанет из портфеля “Огонек”», – подумал я.
Белобрысый достал «Огонек».
Тьфу, пропасть! Вот ведь как не повезло! Целился отдохнуть в поезде, отоспаться, так его черт подсунул! Теперь, пока не вспомню, – ни спать, ни есть не буду. Такой идиотский характер.
– Вы чего смотрите? – спросил белобрысый и придвинул поближе портфель.
– Очень знакома мне ваша личность, – ответил я. – Не могу только вспомнить, где мы встречались. Причем близко встречались, кажется, разговаривали, и будто бы даже неоднократно. В Новосибирском строительном институте вы не учились? Между сорок седьмым и пятьдесят первым?
– Нет, – покачал головой белобрысый. – Я закончил технологический факультет.
– В Москве?
– В Томске.
– Мимо, – сказал я. – Если бы в Москве… Там меня с технологического выперли в сорок шестом… Скажите, а в Арзамасе вам бывать не приходилось?
– Никогда, – сказал белобрысый. – Смутно представляю даже, где он находится.
– Между Муромом и Горьким.
– Это какой же Муром? – заинтересовался он. – Тот самый?