Родители сидели примолкшие, не шевелились.
Тогда Худяков, смущенно кашлянув, поднялся.
– Так, может, это… – сказал он, – в порядке, может, сравнения… Для товарищей вот… которые отстающие…
– А вы, наверное, папаша Худякова? – живо спросила его учительница.
Худяков кивнул.
– Очень хорошо, – сказала Вероника Георгиевна. – Тогда я Витино сочинение и прочту.
«Великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин, – писал Худяков-младший, – больше всех времен года любил осень. Он говорил про нее: “Унылая пора, очей очарованье, приятна мне твоя прощальная краса…”».
Худяков позабыл сесть и слушал стоя, переминаясь с ноги на ногу.
«Я тоже больше всего люблю осень…» – шпарил дальше Витька.
«Ай, стервец нахальный!» – хмыкнул Худяков.
Но то, что Витька сочинил дальше, ему неожиданно понравилось.
«Осенью лес совсем не мертвый, а только притаившийся, – писал Витька. – Подо мхом, например, сидят притаившиеся грибы: рыжики и грузди. Опавшие листья тоже как притаившиеся бабочки: лежат себе неподвижно, а ногой заденешь или ветерок подует – тут же вспорхнут и перелетят немножко. А если лечь на живот и разгрести желтые листья, то можно увидеть, как под ними в других, почерневших, листиках закапываются на зиму жучки и букашки». А вот зачем пауки именно осенью плетут так много паутины, ему, Витьке, непонятно – ведь мух и комаров уже нет, ловить некого.
Худяков, пока учительница читала, несколько раз кивнул головой, соглашаясь про себя: «Хорошо… Верно… Ты смотри-ка – точно…» И когда она закончила чтение, он опять не сел, а забывчиво продолжал стоять, глядя мимо Вероники Георгиевны.
Некоторые родительницы уже досадливо заоглядывались в его сторону: дескать, ну что тут неясного? А Вероника Георгиевна вдруг густо покраснела и, за что-то обижаясь на Худякова, заговорила:
– Я понимаю, конечно, что вы хотите сказать. Да, Виктор по-своему изобразил лес. За это я и сочла возможным поставить ему тройку. Но, во-первых, он допустил две грубые ошибки. А во-вторых, что самое главное, – сочинение-то у нас было на использование эпитетов. Эпитетов, понимаете? – Вероника Георгиевна подошла к доске и, сердито стуча мелом, даже выписала столбиком эти эпитеты: «Золотой, серебряный, мглистый, багряный, пышный…» – Видите?.. А Виктор ухитрился ни одним из них не воспользоваться!
– Извините, – пробормотал Худяков, и спина его мгновенно взмокла. – Раз на эпитеты – тогда конечно… Само собой… Извините. – И сел как оплеванный.
Какая-то женщина, явно жалея Худякова, вздохнула:
– Ох, да ведь они, негодники, на уроке-то ворон считают, вместо того чтобы учительницу слушать…