Вира якорь! (Егоров) - страница 38
Но есть в этом отрыве от остального человечества и положительные моменты. Пока пересечешь два океана, есть время подумать о жизни. Дневная вахта, ночная вахта. Восход солнца, заход солнца. Дважды в сутки по звездам определяешь свое место в океане. Звезды, планеты и Солнце ходят по небу друг за другом в строгом порядке. Под водой рыбы, киты и каракатицы тоже гоняются и поедают друг друга в строгом порядке. Природа в южных районах океана прямо-таки придавливает человека своей мощью. Глядя на всё это великолепие, невольно, особенно по ночам на мостике, когда никого рядом нет, начинаешь задумываться: откуда все Это взялось? И для чего все Это движется и воспроизводится по множеству, четко связанных между собой законов. Без каких-то сбоев или неточностей. Должен же быть в этом какой-то смысл? И для чего мы на танкере день и ночь со скоростью 20 узлов идем посреди океана, а ему конца нет. Пытаемся из одной точки земного шара переместить немного нефти в другую точку. Якобы с целью прогресса. Да кому он нужен, этот прогресс? Вон, родная сестра моей бабушки, доярка в Тверской деревне, без всякого прогресса и даже не вооруженная знанием марксистко-ленинской теории, дожила до 94 лет. И была счастлива, пока не умерла. А может быть, поэтому и дожила, что не была вооружена этими знаниями? Невольно начинаешь задумываться над смыслом жизни.
Как я заметил, любой человек, у которого с головой более-менее порядок, перейдя через два океана и спокойно понаблюдав и подумав об устройстве мира, неизбежно приходит к выводу, что без Бога тут не обошлось. То же произошло и со мной. Не то чтобы я стал религиозным фанатиком. Молитв я не знаю и даже в церковь не хожу. Но если кто-то при мне говорит, что Бога нет, я смотрю на этого человека с непониманием. Даже жалко его становится.
*****
Закончим лирическое отступление. А то мы так до Персидского залива никогда не дойдем.
Южную Африку огибали южнее Кейптауна и мыса Игольного миль на 50. Дело в том, что вблизи берега здесь действует постоянное сильное встречное течение и встречные ветра. К тому же моряки знают, что в этом районе при умеренно-штормовой погоде иногда возникают одиночные «волны-убийцы» высотой до 20-ти метров. А дело было где-то в начале августа. Разгар зимы и штормовых погод в южной Атлантике.
Несмотря на меры предосторожности, пришлось и нам с такой волной встретиться. Уже практически обогнули на приличном расстоянии мыс Игольный, самую южную точку Африки. Идем курсом примерно на северо-восток. Я на вахте на мостике. Атмосферное давление в этом месте, как я заметил, всегда очень высокое, до 880 мм ртутного столба. Голова болит у всего экипажа без исключения. Ветер восточный, метров 10 в секунду, волна в правый борт около 6 метров, солнечно. В общем, для такого большого судна вполне приличная погода. Берег далеко – даже в радиолокатор не видно, как белые поселенцы угнетают негров. Горизонт четкий, солнышко светит. Решил я взять линию положения по Солнцу, к концу вахты надо взять вторую линию и определить место судна. Выхожу с секундомером и секстаном на правое крыло мостика и начинаю замерять высоту нашего светила. Высота мостика 23 метра над поверхностью воды. Примерно 8 этажей жилого здания. Я старательно работаю секстаном, нужно как можно точнее «посадить» Солнце на горизонт. Краем уха слышу нарастающий звук, как будто большой реактивный самолет приближается на малой высоте. Затем страшной силы удар по корпусу судна и поток воды сверху на мостик. Открываю глаза: танкер от удара накренился на левый борт, грузовая палуба вся под водой, волна перекатилась через судно с правого борта на левый. Весь мокрый, с секстаном в руке, перебегаю на противоположный левый борт: волна длиной от горизонта до горизонта со свистом удаляется от парохода. Скорость волны такая, что верхушка рассеивается в пыль и за волной образуется как бы низкий туман из водяной пыли. На глаз прикинул высоту волны. Двадцати метров, конечно, нет, но метров 15—16 есть точно. Звонок телефона. Капитан спрашивает: «У тебя там все нормально?» – «Иван Петрович, волна метров 15 через судно перекатилась. Слава Богу, на палубе никого не было…» – «Я понял. В иллюминатор увидел. А что за звук?» – «Воздух свистит. За волной завихрение воздуха, скорость большая». Говорю вахтенному матросу: «Поглядывай на горизонт. Я мигом переоденусь». Бегом спускаюсь на 2 этажа ниже, к своей каюте. В коридоре сталкиваюсь со старпомом. Он в одних трусах, но уже в спасательном пробковом жилете, сам видно еще толком не проснулся, отдыхал после вахты. Схватил меня за руку: «С кем столкнулись?» – «Не столкнулись, – говорю. – Большая волна. Иди спи. Не забудь жилет снять». Юрий Иванович, чертыхаясь от испуга и пошатываясь, пошел досыпать.