- … - он открыл рот, чтобы что-то ляпнуть в ответ, но промолчал, постоял пару секунд с открытым ртом, но после огляделся по сторонам и, поняв, что занял центр внимания, трусливо сбежал, поджав хвост.
А Микаса продолжила провожать меня:
- Он уже ушел, можешь не цепляться так за меня.
- Но я хочу… и да, ты прав, ты настоящий придурок и точно недостоин меня – она хихикнула, но не похоже, что она шутит – но знаешь, в порно у рабынь хозяева всегда какие-то мерзкие уроды, есть нечто возбуждающее в подобном, не так ли?
- Я теперь еще и мерзкий, ясно…
- Ты социальное дно – уточнила она – и, думая о нашем мезальянсе, я сразу намокаю. Раз уж мы идем в медпункт с большой кровать, то…
- Нет – резко отказал я – извини, но я не притворяюсь, что бы прогулять урок, мне реально хреново.
- Ты мне так резко отказал, что я едва не кончила - она хихикнула, но не похоже, что она шутит – не будь так уж строг ко мне. Даже собаками порой нужна ласка – сказав это, идол погладила тыльную сторону моей ладони.
- А, значит теперь я еще и собака, ясно…
- Нет, собака это я, а ты… просто кобель – хихикн… ну вы поняли.
Доведя меня до медпункта, она ушла, бросив меня перед открытой дверью, и я вошел в белый чистый и пахнущий спиртом кабинет, чтобы занять свободную койку и поспать.
Микаса та еще наивная и глупая дурочка, и извращенка. Но на публике Микаса довольно грубая и резкая, и делает все так, чтобы отгружающие принимали меня за типичного фаната, а она выглядела крутой звездой, что снизошла до… как она там выразилась? До социального дна. Меня это часто злит, и я мысленно обещаю в будущем ей за все отплатить. И очень скоро, а возможно и сегодня после уроков наступит такой момент!
- Ее попка будет молить о пощаде! Так… это прозвучало немного глупо, у меня в мыслях фраза звучала более устрашающе… ладно, спи уже, хватит чушь нести! – приказал себе я, закрывая глаза.
«Надеюсь, медсестра не станет ко мне во сне приставать?» - с ужасом подумал я, но времени и сил на развитие мысли уже не оставалось, и мир покрыла темнота.
***
Микаса шла по коридору в глубокой задумчивости, когда чья-то неприятная и холодная рука, словно хватка самой смерти, коснулась ее спины. Она резко обернулась, и если бы ученики, находящиеся в коридоре могли бы обладать магическим зрением, они бы увидели, как карта на подобии типичных карточек из настольных игр, на половину застряла в ее спине, а через пару секунд она полностью втянулась в ее тело, растворяясь в нем. В то же время, ее рабский ошейник треснул и со звоном разбитого стекла, покрылся множеством трещин, он замигал словно неоновая вывеска и погас.