— Володь, давай больше не будем об этом.
— А когда прочёл письмо твоего отца, которое мне отдал нотариус, возникло чувство, что… Софья — это наша с тобой дочь. Вот будто… Не знаю, почему.
Нина Даниловна кивнула тогда:
— Будто отнятый шанс.
— Нин?
Она смогла лишь помотать головой — сейчас об этом говорить не было сил. Да и стоит ли?
— Сообщи мне, когда можно будет прийти, с Софьей познакомиться.
— Конечно, Володь, я позвоню.
…Нина Даниловна сморгнула набежавшие слёзы и отложила вышивку. Она и уснула после этого разговора только под утро, поэтому и не слышала, как Софья ходила в магазин…
Получается, Маша сама… И Володя ей был совершенно не нужен. Нет, Володю это нисколько не обеляет. Тут вопрос в другом — зачем Маше это понадобилось? С такой внешностью у неё в Москве в поклонниках недостатка не было.
Зачем?
Позавидовала сестре? В шестнадцать лет?
— Володя сказал, что Маша с матерью ненавидят друг друга…
Позавидовала сестре. Сестре, у которой была семья. Любящая семья, хоть и состоящая только из бабушки и отца. Сестра, брошенная их матерью, оказалась счастливой.
И Софья, которая неожиданно появилась в жизни своей матери, выросла в их страшной атмосфере. Как цветок в пустыне.
— Девочка моя, девочка… Теперь ты будешь счастлива. Всегда.
* * *
Трепет от неожиданной встречи поутих. Да и Марк, так осторожно, но уверенно держал её за руку, что Софья теперь наслаждалась каждым мгновением их прогулки.
Когда дошли до Невского, остановились.
— Софья, давай пообедаем, — предложил Марк. — Потом погуляем. А после пойдём пить кофе с пирожными!
— Всё и сразу?
Марк улыбнулся.
— Просто по-порядку. Очень хочу с тобой подольше побыть, — он сжал её пальчики. — Давай какой-нибудь ресторанчик выберем.
И тут Софья озорно улыбнулась:
— А пойдём в столовку!
— В столовку? — Марк не смог сдержать удивления.
— Да! Я ещё в Москве на панорамах смотрела. Столовка работает. И отзывы хорошие.
Софью было не узнать — она буквально светилась счастьем, от печальной девушки в слезах, какою она была в поезде, не осталось и следа. Выглядела Софья фантастически — прекрасная, прелестная, нежная…
— Софья, а что за столовка?
— Я когда у тёти Нины была, давно… В общем, я у неё оказалась за неделю до отпуска, и она брала меня с собой на работу!
— И вы ходили обедать в эту столовку.
Софья кивнула, и на лице её появилась абсолютно счастливая улыбка.
— Конечно, немного всё поменялось. Думаю, это скорее кафе назвать можно. Но принцип — столоваться. Марк, там какое-то волшебное место. Там хорошо.
— А где это находится?
— На проспекте Бакунина, — Софья махнула в сторону площади Восстания.