А вам-то, да, побеседовать с ним есть смысл. Подскажем, подскажем, где его дама сердца проживает. Недалеко, через дом, двором пройдёте.
А насчёт той ночи?
Хлопала дверь, хлопала. А больше — правда! — не слышал никто ничего. Всё было как обычно. Хлоп. Топ-топ. Топ-топ. Хлоп. И дальше по той же схеме.
Закончив с беседами, Марк с Андреем зашли в комнату Валерия.
— Кстати, соседка твоя ближайшая где?
— Спит наверняка. Она вечно днём, после двенадцати вырубается.
— Валер, а с ней ты пробовал говорить? Всё же у неё комната ближайшая к входной двери.
— Пробовал, конечно. Но она самая бука у нас. Неразговорчивая. А сейчас она особенно недовольная — торговли никакой.
— Ну, у вас тут… — Марк, действительно, не ожидал оказаться в такой колоритной квартире. — И чем она-то торгует?
— Салфетками всякими.
— Какими салфетками?
— Вязаными. Она салфетки вяжет. У неё и комната-то в салфеточках, слониках, балеринах! Чуть ли не под каждую статуэточку своя салфетка. Покрывало на кровати вязаное. Короче, музей! Очень вязать любит!
— Вяжет, продаёт, вяжет. Когда вяжет, довольна, да?
— Да! А нет продажи, нет ниток, мегерой ходит!
— Валера!
— Что, Марк Анатольевич?
— Короче, как только проснётся, позвони. А мы пока наведаемся к возлюбленной твоего Паши-самогоншика.
— Хорошо.
— Удивительный какой остров у вас!
* * *
Владимир Артемьевич тепло попрощался с Софьей, взял с неё обещание, что непременно они с тётей Ниной придут к нему в гости, что будут часто видеться! Номерами мобильных телефонов обменялись.
Нина Даниловна пошла его проводить, он хотел что-то с ней обсудить.
Софья улыбнулась им вслед — она очень хотела, чтобы они поладили: Владимир Артемьевич с Ниной Даниловной неспешно шли по набережной.
— Нина… я не посмел с Софьей так сразу говорить… Короче, она точно решилась на переезд?
— Да, Володь. Софья же рассказала тебе, что уже и собеседование удачно прошла, и дала согласие.
— Отлично. Я так понял, что достаточно спокойное место работы?
— Думаю, да.
— Это хорошо. Пусть работает в своё удовольствие. А деньгами я ей помогу.
— Ну…
— Я хочу подарить Софье квартиру.
— Да? — Нина Даниловна не смогла сдержать удивления.
— Конечно. И хочу предложить, чтобы она выбрала.
— Да?
— Нин, я же один ребёнок был, и дяди-тёти всё мне оставили. Ты же знаешь, все в работе-науке, им не до детей было.
— А тот, который скульптор?
— Вот, этот вариант я и хочу Софьюшке первым предложить. Мне осталась мастерская.
— О! Это же чудо-башенка…
Они посмотрели в глаза друг друга, и тёплое воспоминание из прошлого подарило улыбку. Когда-то Володя с Ниной были в гостях у дяди. И та башенка в мастерской привела Нину в восторг. Башенка была круглой с двенадцатью окнами — город был как на ладони!