— А руку не больно? — спросила Софья. — А то… об чугунную-то голову.
— Нет.
Они вошли в парадное.
— Пока шли, всё думала, как он узнал и то, что я в Питере, и адрес… Получается, бабушка дала, больше некому.
Марк пожал плечами:
— Пожилой человек. Они всегда стремятся нашу жизнь устроить.
— Вообще, это удивительно. К ней обычно трудно подход найти.
Марк внимательно посмотрел на Софью — ох, как всё непросто…
— Да Бог с ним, Софьюшка. Надеюсь, теперь он понял.
— Марк… спасибо. Знаешь, так необычно быть возле настоящего мужчины.
Когда дошли до квартиры, Софья посмотрела на Марка. Как-то вдруг неуверенно. Будто почувствовала неловкость. Только вот, что за причина?
— Чаем угостишь?
— Да, конечно.
Отказать Софья не посмела, хотя такая тяжесть в душе возникла…
Да это и к лучшему, надо им поговорить. Ведь только что Софья сказала, что Марк — настоящий мужчина, и она увидела сложившуюся ситуацию с другой стороны. Он — да, а она-то…
Нины Даниловны дома не было.
Софья предложила Марку умыться — было заметно, как он хочет вымыть руки. Спросила, будет ли он чай с мятой и какой предпочитает.
Отправилась в кухню.
Но… всё валилось из рук. Буквально.
— Софья, — Марк смотрел, как она собирает рассыпавшиеся по столу листочки мяты, складывает в жестяную коробочку дрожащими руками. — Что ты?..
Он сделал к ней всего лишь шаг, а она отшатнулась. И такое сожаление полыхнуло в глазах.
— Марк, я… Надо поговорить.
— Хорошо, — он опустил руки ладонями вниз, успокаивая, — Ты присядь, давай я чай заварю.
Она закрыла коробку, подвинула на середину стола.
— Или с бергамотом? Может, с бергамотом заварим?
— О! Бергамот в твоих духах, вот что за изысканный горьковатый оттенок.
— Да…
Софья опустилась на стул.
— А где чай с бергамотом?
Марк подошёл к открытой полке, уставленной жестяными коробочками с чаем.
— Слева. На ней написано — «грузинский».
— Какие старинные коробочки, прелестные, — заметил Марк. — Так! Чайник ты поставила, молодец! А заварочный — этот? Отлично! О! А это чайник накрывать штучка? Ничего себе, какая красотища! Нина Даниловна вышивает, как и ты?
Софья кивнула:
— Я, как она.
— Ну да.
Марк выключил конфорку — подождёт чай. И присел перед Софьей.
— Софьюшка…
— Марк… Ты такой замечательный, а я… Я тебе не нужна, такая…
— Какая — такая?
— Ну… В этом он, видимо, прав. Вдруг… И я не хочу, чтобы ты…
Марк помотал головой — так, стоп. Ну не может быть, чтобы Софья так отреагировала на слова этого гада, она же очень хорошо послала его — вон. Только вот… слово «персонаж» неприятно цепляло.
— Соф, ты можешь мне всё рассказать? — Марк чувствовал, что это нужно Софье в большей степени. — И знай: моё отношение к тебе никто не изменит.