— И что означает такая прическа?
— Что ты невеста, то есть связана с кем-то, пусть и не брачными узами. — пожав плечами, пояснил Альшер. Его руки скользнули по моим плечам, и я тут же поднялась со стула, избавляясь от его объятий. Хотела направиться к выходу, но Альшер преградил мне дорогу. Отступать было некуда, да и не хотелось будить охотничий инстинкт, поэтому я замерла как мышь перед удавом. Он осторожно дотронулся до моего подбородка, большим пальцем касаясь нижней губы. Обрисовал нижнюю губу, стукнула его по руке, впрочем, это эффекта не возымело. — Рина, — хрипло простонал он, резко сокращая расстояние между нами. — Не могу больше… — мысль он не закончил, протяжно выдохнул, нагло завладевая моими губами. Сжала зубы, упираясь руками в его торс. Он же не стал идти напролом, просто ласкал губами сначала нижнюю губу, потом верхнюю, пробежался языком по сцепленным зубам, будто ища прореху в обороне. Рванулась ещё сильнее, впрочем, его рука, что лежала на моем затылке, не давала простора для деятельности. С силой наступила ногой на его ступню и мотнула головой, вцепившись ногтями в запястье, удерживающей меня за затылок руки.
— Прекратите, — потребовала я, уворачиваясь от нового поцелуя. — Отпустите меня! — Альшер выдохнул и отступил на полшага. С вызовом посмотрела в синие глаза и вытерла губы тыльной стороной ладони. И сжалась в ожидании его реакции, на всякий случай, навешивая на себя щиты от «физики».
— Лучше бы ты пощечину мне влепила, — пробормотал Альшер с мрачным выражением лица. — Дважды. — пожала плечами. А дважды-то почему? Альшер выдохнул, изучающе глядя мне в глаза. После чего хмуро бросил, разворачиваясь к выходу. — Пойдем, торжество вот-вот начнется.
Несколько шагов и мужчина открывает дверь. Проходит вперед и протягивает мне руку. Я молча выхожу за ним, не обращая внимания на его ладонь. Я ж не ребенок, не заблужусь. Альшер застывает истуканом на несколько мгновений, а потом резко захлопывает дверь в комнату. Шаг ко мне и я нервно отступаю назад, вжимаясь в стену. Довела? Альшер нависает сверху, но, заметив мой испуг, снова замирает и закрывает глаза.
— Как же с тобой сложно… — с отчаяние бормочет он. Иронично хмыкаю в ответ. Осторожно дотрагивается снова до моей щеки и проникновенно заглядывает в глаза. — Сайоми, милая, перестань выеживаться. — закашливаюсь: последнее слово как-то выпадает из контекста. Но пока молча жду продолжение. Альшер же как-то неуловимо улыбнулся и пробормотал. — Как же непривычно быть просителем… — прикусываю губу, чтобы не съязвить, только бровь приподнимаю вопросительно. — Фенёк, прошу, нет, даже умоляю, подари мне этот вечер… точнее эту ночь. Без твоих масок, без жутко надоевших «вы» и «лордов», без постоянных подначек и опасений, просто насладись праздником и дай мне побыть рядом. Пожалуйста. — Я все же отстранила его руку, стараясь не показывать какое впечатление произвели на меня его слова. Понимаю, что пожалею потом, но снова его послать не могу. Интересно, почему мне так трудно отказать, когда просят вот так проникновенно?