— Нет, тебе не нужен. — Я оказалась права. За это я позволяю ему поцеловать меня сейчас, когда он снова касается моих губ, снова — как озабоченный мальчишка, который не умеет держать при себе свой рот, и никак не насыщается поцелуями.
— Телефон мне из сумки достань, раз уж ты меня освобождать не хочешь, мой повелитель, — насмешливо прошу я, когда и сам Давид стирает со своего лица клоунский грим.
Давид пожимает плечами, берет с моих колен сумку. Заглядывает внутрь.
— Тут нет никакого телефона.
Мужчина и женская сумка сочетаются плохо. Хотя, если честно, вообще ума не приложу, как можно в двух отделениях не заметить фигни в черном чехле.
— Ну посмотри еще раз.
— Нету, — упрямо повторяет мой такой незоркий бог, а потом бросает мою сумку на заднее сиденье, разворачивается ко мне и тянет лапы к моему тренчу.
— Нужно тебе карманы обыскивать, богиня.
Ух, как он заигрался в похитителя и грабителя. Ну или в “мистера-я-лучше-знаю”.
— Телефон в сумке, — упрямо напоминаю я. — Ну, я же знаю, куда положила. И кстати, если ты не заметил, на груди у меня карманов нет.
— Точно? — Давид поднял бровки, но ладошки с моей груди не убрал, — И потайных нет? Ты уверена, что много понимаешь в обыске?
— Я тебе нос сейчас откушу.
— Не достаёшь, — хладнокровно отзывается Давид. — Тебе ремень не даст.
Засранец. Иных слов у меня нет. У него такая очаровательная в своей наглости физиономия, что просто глаз не отвести. И ведь абсолютно не лезет за словом в карман, красота-то какая.
— Ой, — Давид округляет глаза и вытягивает из моего кармана чертов телефон.
Я аж захлебываюсь возмущением и восторгом от его бесстыжей улыбки во всю физиономию.
Я же… Я же следила за его руками. Когда он успел?
Хотя, если вдуматься, я и наручников у него в руках не заметила. В свободное от дизайна время мой Аполлон промышляет фокусами.
— Мальчик мой, да ты волшебник? — хихикаю я.
— Ага, Хогвартс окончил экстерном, — Давид фыркает, а потом тянет мне телефон, чтобы я его разблокировала.
Набирает мне маму самостоятельно, прикладывает телефон к уху, а сам наряет губами к моей шее, заставляя меня во время разговора слегка задыхаться. Бесстыжий мальчишка.
Паразит…
— Мам, я сейчас отъеду с Давидом, ты же никуда сегодня не собиралась? — торопливо тараторю я, когда мама берет трубку.
Мама не собиралась. Сегодня — нет.
Да-да, она проследит, чтобы Алиса сделала уроки.
Да, да, дорогая, пожалуйста, отдыхай, в кои-то веки ты решила про это вспомнить.
Мамы, озабоченные счастьем в личной жизни непристроенной старшей доченьки — это что-то с чем-то. С одной стороны — я в выигрыше, с другой — ну, я ж понимаю, на что рассчитывает мама. И эх! Даже грустно её расстраивать.