— Мне книгу через две недели сдавать, между прочим.
— Ага, а потом начинать еще одну. И что, у вас кровать так и будет плесенью зарастать?
— Ну не знаю, — я чуть сморщила нос, — ты же знаешь, что я не фанат этого всего.
Элька прищурилась, разглядывая меня с видом “да знаю я тебя, какой ты не фанат”. На самом деле — когда-то была фанаткой. Молодая была, озабоченная, готова была сутками из постели не вылезать. Но сейчас — сейчас перестала на этом циклиться. Сейчас мне было скучно. И Костя… Косте нужно было поставить памятник, я не представляю, как он от меня еще не сбежал. Ведь нормальный мужчина, симпатичный, спокойный, вечно меня поддерживал, почему же он меня никак не зажигал? Вот почему в голову лезет один только мудак? Терпеть не могу эту вот сторону своего характера.
Вот что веселого в том, что при выборе между хорошим парнем и мудаком, ты вроде мозгом определяешь, что тебе нужен хороший, а в душе-то при воспоминании о мудаке все так и норовит ёкнуть?
В телецентре было все. И гардеробная тоже, и гардеробщицы, на чьих лицах была заголовочным шрифтом выражена вся их нелюбовь к толпам зрителей, шастающим на съемки всяческих шоу.
— Мы даже не опаздываем? — Элька покосилась на часы на собственном запястье. — Удивительно, при твоем-то захромавшем такси.
Злыдня. Хотя она права, я могла приехать и побыстрее. Просто не ожидала от любимой пары сапожек такого предательства. Хорошо, что лодыжку не вывихнула.
— Как я выгляжу, лучше скажи? — Я крутанулась перед Элькой на пятках. Костюмчик у меня хоть и брючный, но нежно-розовый. И блузка белая с черным бантом на груди. Вкупе со свежим блондом — смотрелось очень недурно. Нежно так, романтично. По крайней мере утром мне так показалось.
Нежная нюдовая помада на губах, чуть припудренные скулы. Я наносила немного макияжа, ровно столько, чтобы не чувствовать себя размалеванной куклой. Я не особенно люблю краситься, но сегодня не удержалась. Очень уж хотелось чувствовать себя на высоте. И кажется, вышло. Только ботинки эти… Сапожкам проигрывали.
Ох, до чего много в моей голове девчачьей мути. Когда успела так огламуриться? Хотя это Элька все с её: “Автор любовных романов не может постоянно ходить в джинсах. Для имиджа это вредно”. Ну и вот. Имидж есть, мозгов — кажется, не очень много осталось.
— Жакет длинноват, — задумчиво замечает Элька. — Не портит, но смазывает.
Так, пожалуй, сниму-ка я его. Все-таки длинноват. Его я могу и в руках подержать. А дойдем до кабинета Кирсанова — кину куда-нибудь на спинку стула и забуду.