— Один танец, Люба! Я прошу у тебя всего лишь один прощальный танец! — его слегка расфокусированным от алкоголя взгляд задержался на моих губах. — Никита сейчас занят, а то стережёт тебя как цербер. Не подойдёшь. Хотя…я бы тоже стерег. Прошу… Чтобы мне осталось о тебе ещё одно воспоминание…
И столько боли прозвучало в голосе Егора, что я просто не смогла оставить его один на один со своими чувствами. Ведь он близкий мне человек, которому я очень многим обязана. А Никите я смогу всё объяснить. Он поймет, наверное… Но в данную минуту я не могла поступить иначе.
Покачиваясь под медленную красивую композицию, я слушала признания Егора. Он, выплескивая из себя боль и разочарование, пропускал их через меня. Я узнала, как он был счастлив, любя меня, и это признание звучало как прощение и прощание. Прощание с бывшим любовником, другом. Не время и не место для подобных признаний, но когда у меня было иначе? В конце концов он прижал меня к себе на мгновение, коснулся губами лба и прошептал:
— Прости за всё, и прощай!
И в этот миг за его плечом я поймала растерянный, горький взгляд Никиты. Вот, чёрт! Он медленно качнул головой, как бы неверя происходящему, быстро развернулся и стремительно покинул зал…
Возьми стакан, швырни его об стену,
Теперь проси прощения навзрыд.
Ну что, свершилось? Стал обратно целым?
Вот так людей ломает от обид.
Омар Хайям
Любовь
Я выбралась из объятий Егора и, не попрощавшись с ним, выбежала из зала. Успею ли я догнать Никиту? Смогу ли объяснить ему, что между мной и Егором уже ничего нет? Эти мысли стучали в моей голове и сердце как ненормальное билось им в такт. Неужели Никита думает, что я смогу остаться с Егором, после всего, что между нами случилось? После сегодняшнего разговора и ласки? Я даже предположить не могла, что Никита способен на такую ревность. Хотя, кого я обманываю — конечно способен, особенно к Егору. И я была дурой, если думала, что смогу ему всё объяснить. Плохо, что он даже не подошёл к нам. Очень плохо! Вот где его искать?
Я бежала и по моим щекам лились слёзы, но мне было плевать на них, и на людей, которые оборачивались мне во след, спрашивая, что случилось. Скандала прилюдно не произошло, но сплетен не избежать. Да и плевать! Я понимала, что готова выдержать всё, что угодно, лишь бы Никита был со мной. Лишь бы видеть его лицо, слышать его голос, чувствовать его нежные прикосновения… Я не могла потерять его, теперь уже по своей вине. Ни за что!
За поворотом я его увидела и срывающимся от бега и волнения голосом прохрипела: