У Натальи Ильиничны для этого слишком идеальные манеры.
— Извини, мам, сегодня точно не смогу. В офис уже не вернусь. А на вечер тоже есть планы.
Взгляд женщины набирает интенсивной пытливости. В какой-то момент и вовсе становится озадаченным.
— Планы — это хорошо, — крайне медленно протягивает она. А затем, напротив, начинает говорить быстро и несколько эмоционально: — Прости за прямоту, сын, но раз уж ты спешишь, не буду ходить кругами.
— Ого, как заходишь, мам, — беспечно усмехается Денис. — Кажется, так ты со мной класса с девятого не разговаривала.
— Возможно, — отводит взгляд в сторону, уже не скрывая обиду неясной для него природы.
Чем он обидел ее?
К счастью, Наталья Ильинична и в правду не любитель морочить голову ни себе, ни собеседнику. Подходит к сути:
— Позволь все же поинтересоваться, дорогой мой, почему свою девушку ты первым делом представил консьержу, а не нам с отцом?
Этот вопрос Рагнарина настораживает. Он не пытался делать из своих отношений тайну, но такой подход со стороны матери ему почему-то не нравится.
— Что это, мам? С каких пор ты наводишь справки о моей личной жизни?
— Господи, да какие справки, — не повышая голос, делает слабую отмашку рукой. — Сегодня находилась поблизости Серебрянической. Заехала к тебе буквально на час перед встречей с Галей, чтобы не шататься впустую по городу. Вежливо перекинулась парой фраз с консьержем. Он и похвалил «мою невестку», — сообщает с нажимом на последнее словосочетание. — Мол, какая милая, воспитанная, приятная, улыбчивая, красивая… — пытается звучать равнодушно, но голос на эмоциях становится слишком слабым. — Я просто обалдела, — это уже с апломбом, в сердцах прижимая к груди ладонь. — Как идиотка, стояла и хлопала глазами.
«Черт возьми…»
Денис планомерно переводит дыхание. Направляет на пышущую изумлением мать твердый взгляд.
— Прости. Я собирался в ближайшее время вас познакомить. Если, конечно, вы с отцом пообещаете не вести себя как снобы.
Глаза Натальи Ильиничны округляются.
— Это еще что за заявления? Я лишена всякого снобизма, в принципе, — искренне возмущается она. А встречая тот самый взгляд сына, заметно сникает. — Ну может, самую малость… Сейчас просто люди такие.
— Мам, послушай. У меня правда мало времени. Но, чтобы не оставлять разговор незаконченным… Яна не из наших кругов. Она вообще не из Москвы. Не из России.
— Не из России? — в какой-то момент неосознанно хватается за сердце, но голос не повышает. — Откуда же, позволь поинтересоваться?
— Из Турции.
С лица матери враз все краски сходят. В глазах мелькает замешательство, полное трагизма, но она совершает медленный вдох и стоически овладевает эмоциями.