— А ты ему скажи!
— Что? Ты шутить? Ни за что!
— Почему? Почему? — частит и смеется Шахина. — Симпатия — это же хорошее чувство, да?
— Ну, нет, я не смогу. Даже представить тяжело.
Яна кивает. И внезапно притихая, с какой-то щемящей завистью смотрит на мечтательную улыбку подруги.
— Ты свободна, Ксенечка. Никто тебя осуждать не станет. У вас великая страна, создающая равные условия между мужчинами и женщинами.
— Ну, если с этой стороны посмотреть… — протягивает девушка. — А тебе кто-то нравится? — спохватывается, замечая во взгляде Шахиной застывшую грусть.
Она не собирается лгать и изворачиваться. Здесь, с этим человеком, ей нечего стесняться.
— Да. Нравится, — голос выходит необычайно сиплым, словно она заболела.
— И? Что ты предпринимаешь?
— Ничего, — почти шепотом.
— Мне показалось, ты смелая.
Она смелая. Только эту черту характера ей, кроме как на спортивных соревнованиях, не позволяют проявлять.
— Мой родной город Арсин, если сравнивать с другими, которые я успела посетить в Турции и в России, мало европеизированный. По нашим понятиям, девушка может показать парню свой интерес разве только взглядом. Большее не принято и, несомненно, подвергнется общественному осуждению.
— Вот это да! Не предполагала, что все настолько печально. Напоминает средние века. А парни, как? Они могут проявлять симпатию?
— В случае парня, чтобы начались какие-то отношения, он должен прийти к родителям девушки и просить ее руки. При этом оценивать его будет не девушка, а ее родители.
— Дичь, простите!
Ксению разрывают эмоции.
— Это же немыслимо! Хорошо, что ты к нам приехала, — останавливается она и тормозит Яну, чтобы обнять.
— А давай так! — выпаливает Ксюша, отстраняясь и заглядывая ей в глаза с каким-то шальным азартом. — Я делаю шаг к Осееву, а ты — к своему. Кстати, расскажи мне, кто он. Кто-то из наших?
Лицо Шахиной заливает горячий и яркий румянец.
— Нет. Он знакомый моей сестры.
— Значит, он старше нас?
— Да.
Увлеченные разговором, не замечают, что стоят на середине подземного перехода, и всем прочим пешеходам приходится их обходить.
— Девочки, уберитесь с дороги, — выкрикивает одна из женщин.
Янка тут же бросается извиняться, только той нет до этого дела — она уже шагает дальше. А Ксения оттягивает подругу в сторону и требует продолжения.
— Я его один раз видела. Шесть дней прошло. А до сих пор в груди дребезжит, словно при девятибалльном землетрясении, едва позволю себе вспомнить.
— Вот это да… — впечатляется Луценко. Но все смазывает, неуместно проявляя свой интеллект: — Кстати, ученые считают, что землетрясения более сильные, чем с магнитудой 9.0, произойти на Земле не могут, — и, ойкнув, затыкается.